Дисциплинарная практика

Во втором полугодии 2021 года Квалификационной комиссией АП РД рассмотрено 59 дисциплинарных производств, поводами, для возбуждения которых в 35 случаях послужили жалобы доверителей, 1 – обращение суда, 21 – представления вице-президента АП РД, 2 – представления уполномоченного органа юстиции.

В 43 случаях Квалификационная комиссия признала доводы обращений доказанными и вынесла заключение о наличии в действиях адвокатов нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и (или) ненадлежащем исполнении своих обязанностей перед доверителями. По 10 обращениям комиссия пришла к выводу о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, либо вследствие надлежащего исполнения адвокатом своих обязанностей перед доверителем, еще по 2 обращениям - о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие истечения сроков применения мер дисциплинарной ответственности, по 4 обращениям - о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отзыва жалобы доверителем и примирением сторон.

Впоследствии Советом АП РД по результатам рассмотрения дисциплинарных производств 39 адвокатов привлечены к дисциплинарной ответственности с применением мер дисциплинарной ответственности: в 23 случаях - замечание, 9 - предупреждение, 7 - прекращение статуса адвоката.

1. В случае отказа подзащитного от подписания протокола следственного действия адвокат обязан выяснить мотивы такого отказа и принять необходимые меры, направленные на защиту прав и законных интересов подзащитного.

04 июня 2021 года Президент Адвокатской палаты Республики Дагестан, руководствуясь ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 20, 21 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с поступившим представлением Управления Минюста России по РД возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1, материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

К представлению Управления Минюста России по РД приложено представление следователя ФИО2 в отношении адвоката ФИО1.

В частности, из представления следователя ФИО2 следует, что «в моем производстве находится уголовное дело № по обвинению ФИО3. и ФИО4. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 213 УК РФ, по факту грубого нарушения общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное на территории местности между селениями С и Ц с применением предметов используемых в качестве оружия, группой лиц по предварительному сговору, связанное сопротивлением представителю власти. В ходе следствия для защиты интересов обвиняемых ФИО3 и ФИО4 в уголовное дело по соглашению вступил адвокат ФИО1, 25.02.2021 производство по уголовному делу завершено, о чем 25.02.2021. 09.03.2021, 19.03.2021 защитник ФИО1 был уведомлен о необходимости явки для ознакомления с материалами уголовного деда и выполнения требования ст. 217 УПК РФ. Однако защитник ФИО1. для ознакомления с материалами уголовного дела в назначенное время не являлся, ссылаясь, что он уведомление не получил, хотя уведомления неоднократно направлялись по почте, а также вручались нарочно, однако получив уведомление, от подписи в их получении отказался. 25 марта 2021 года, в 10 часов 50 минут, адвокатом ФИО1, представляющим интересы обвиняемых ФИО3 и ФИО4 было сорвано ознакомление с материалами уголовного дела. Адвокат ФИО1 явившись по уведомлению в служебный кабинет № СЧ СУ МВД по Республике Дагестан для ознакомления в порядке ст. 217 УПК РФ с материалами уголовного дела и фактически ознакомившись с ними, отказался подписывать протокол указанного процессуального действия, мотивируя это отсутствием у него технических средств для фото фиксации материалов дела, хотя ему неоднократно предлагалось произвести копирование материалов уголовного дела на имеющемся в здании Следственной части ксероксе и для этого предоставлялись все необходимые условия. Ранее адвокат ФИО1 неоднократно уведомлялся об окончании следственных действий по вышеуказанному уголовному делу и необходимости явки в определенное время для ознакомления с материалами дела, однако последний, игнорируя вызовы, не являлся, в последующем заявляя, что его не уведомляли, и запрещая являться на вызовы следователя своим подзащитным, а явившись 25.03.2021, с опозданием на один час, сорвал проведение запланированного процессуального действия. Адвокат ФИО1 фактически ознакомившись с материалами уголовного дела и отказавшись подписать протокол следственного действия, оставив своих подзащитных в кабинете следователя и не реагируя на просьбы последнего вернуться, покинул кабинет и территорию здания СЧ СУ MBД по РД, заявив, что лично у него много времени и его не волнуют сроки предварительного следствия. Тем самым, адвокат ФИО1 умышленно не являясь, а явившись, целенаправленно уклоняясь от участия в процессуальном действии, не исполняет принятые на себя обязательства по защите прав и законных интересов обвиняемых ФИО4 и ФИО4 и путем необоснованного, явного затягивания ознакомления с материалами уголовного дела, препятствует его завершению. При осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законами и Кодексом профессиональной этики адвоката. Действия адвоката ФИО1 противоречат правилам поведения при осуществлении адвокатской деятельности, основанные на нравственных критериях и традициях адвокатуры, на международных стандартах и правилах адвокатской профессии и умаляет авторитет адвокатуры».

В ходе предварительной проверки адвокат ФИО1 был информирован о поступившем представлении, ознакомился с ним, однако своих объяснений не представил.

Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы представления Управления МЮ РФ по РД, обращения о направлении представления следователя ФИО2 Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основными доводами представления является то, что адвокатом ФИО1 неоднократно срывались следственные действия в связи с отказом подписать протокол следственных действий, а также неявкой без уважительных причин на запланированные следственные действия.

Так, из представления следователя ФИО2 усматривается, следующее:
1. адвокат ФИО1 представляет интересы обвиняемых ФИО3 и ФИО4 по уголовному делу № по соглашению.
2. адвокат ФИО1 неоднократно уведомлялся об окончании следственных действий, однако последний, игнорируя вызовы, не являлся.
3. 25 марта 2021 года, в 10 часов 50 минут, адвокат ФИО1 явившись по уведомлению в служебный кабинет № СЧ СУ МВД по РД для ознакомления в порядке ст. 217 УПК РФ с материалами уголовного дела и фактически ознакомившись с материалами уголовного дела, отказался подписать протокол следственного действия, мотивируя это отсутствием у него технических средств для фото-фиксации материалов дела, хотя ему неоднократно предлагалось произвести копирование материалов дела на имеющемся в здании СЧ ксероксе и для этого предоставлялись все необходимые условия и оставив своих подзащитных в кабинете следователя покинул кабинет и территорию СЧ СУ МВД по РД.

Указанные обстоятельства подтверждаются исследованными в ходе заседания квалификационной комиссии и приложенными к обращению следователя уведомлениями исх. № от 25.02.2021, исх. № от 25.02.2021, исх. №от 09.03.2021. № от 09.03.2021, протоколами уведомления об окончании следственных действий от 12.03.2021, 15.03.2021, повестками о вызове на допрос ФИО3 и ФИО4 на 17.03.2021, 22.03.2021, 25.03.2021, кассовым чеком об отправке уведомления адвокату ФИО1, скриншотами сообщений адвокату ФИО1. по мессенджеру Вотсапп на 4л.

Адвокатом ФИО1 в опровержении указанных обстоятельств не представлено никаких доказательств и объяснений.

В соответствии с п. 3 решения Совета Адвокатской палаты РД «О порядке извещения адвоката о процессуальных действиях и судебных заседаниях» от 30 мая 2019г. (протокол заседания совета № 5), в случае отложения назначенных судебных заседаний, следственных и иных процессуальных действий по причине неявки адвоката, заблаговременно и надлежащим образом извещенного о месте, дате и времени их проведения, обязанность доказывать фактическое поступление адвокату (адвокатскому образованию, членом которого он является) извещений (уведомлений) органов дознания, предварительного следствия или суда о запланированных следственных (процессуальных) действиях и судебных заседаниях любым из вышеуказанных способов, лежит на лице, направившем адвокату указанное извещение (уведомление).

В соответствии с п. 1 ст. 14 Кодекса профессиональной этики адвоката, при невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в судебном заседании или следственном действии, а также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени для их проведения, адвокат должен при возможности заблаговременно уведомить об этом суд или следователя, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними время совершения процессуальных действий.

Согласно п. 1 ст. 167 Уголовно-процессуального кодекса РФ, в случае отказа подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего или иного лица, участвующего в следственном действии, подписать протокол следственного действия следователь вносит в него соответствующую запись, которая удостоверяется подписью следователя, а также подписями защитника, законного представителя, представителя или понятых, если они участвуют в следственном действии.

В соответствии с п.1 ч.1 ст.51 Уголовно-процессуального кодекса РФ, участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьей 52 настоящего Кодекса;

Согласно п. 1. ст. 53 Уголовно-процессуального кодекса РФ, с момента вступления в уголовное дело защитник вправе: участвовать в допросе подозреваемого, обвиняемого, а также в иных следственных действиях, производимых с участием подозреваемого, обвиняемого либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника в порядке, установленном настоящим Кодексом; знакомиться протоколами следственных действий, произведенных с участием подозреваемого, обвиняемого, иными документами, которые предъявлялись либо должны были предъявляться подозреваемому, обвиняемому; знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела, выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств;

Согласно п. 10 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятого VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г. (далее – Стандарт) защитник участвует в следственных и процессуальных действиях, проводимых с участием подзащитного либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника. Защитник должен знакомиться с протоколами процессуальных действий, проводимых с его участием, на всех стадиях уголовного процесса и при необходимости приносить на них замечания.

Согласно пункту 11 Стандарта, в случае отказа подзащитного от подписания протокола следственного действия адвокат обязан выяснить мотивы такого отказа и принять необходимые меры, направленные на защиту прав и законных интересов подзащитного.

Согласно ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей.

Согласно ч. 4 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

Согласно ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную федеральным законом.

Согласно п. 1 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката ФИО1. нарушений пункта 10, 11 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, ч.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 1 ст. 8, п. 1 ст. 14 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в умышленном срыве следственных действий и необоснованном отказе от подписания протокола следственного действия, оставлении своего доверителя без защиты.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 2 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан 08 июля 2021 года единогласно вынесено заключение о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и вынесенным в соответствии с требованиями законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности.

Одновременно с этим Совет принимает во внимание, что у адвоката ФИО1 имеется действующее дисциплинарное взыскание в виде предупреждения, примененное решением Совета АП РД от 29.04.2021, за систематическое неисполнение обязанности постоянно совершенствовать свои знания самостоятельно и повышать свой профессиональный уровень в порядке, установленном Федеральной палатой адвокатов Российской Федерации и Адвокатской палатой Республики Дагестан.

На основании изложенного, руководствуясь пп. 9 п. 3 ст. 31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п.1 ст. 25, пп. 2 п. 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет Адвокатской палаты Республики Дагестан принял решение за нарушение ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», Кодекса профессиональной этики адвоката ФИО1 привлечь к дисциплинарной ответственности и применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

2. Адвокат не вправе допускать в процессе разбирательства дела высказывания, умаляющие честь и достоинство других участников разбирательства, даже в случае их нетактичного поведения.

На основании информации, ставшей известной из жалобы судьи Верховного суда РД ФИО2 о нарушении адвокатом ФИО1 норм законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката, Вице-президентом АП РД вынесено представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката ФИО1.

В частности, из представления Вице-президента АП РД следует, что «в Адвокатскую палату РД поступила жалоба судьи Верховного суда РД ФИО2 в отношении адвоката ФИО1 о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката. В частности, из жалобы судьи Верховного суда РД ФИО2 следует, что «основанием для моего обращения в Адвокатскую Палату Республики Дагестан послужило недостойное поведение адвоката ФИО1, выразившееся в грубом нарушении норм адвокатской этики, допущенное им 02 марта 2021 года в ходе заседания районного суда г. М по гражданскому делу по иску ФИО3 к ФИО4 и др. о признании сделки недействительной. Предметом спора по данному делу является жилой дом, который был приобретен моим родственником ФИО5 и переоформлен в дальнейшем на ФИО4. Истец и его представитель адвокат ФИО1, в целях усиления своих позиций в данном деле, желая во что бы то ни стало завладеть указанным домом, идут на различные ухищрения, вплоть до того, что распространяют сведения клеветнического характера, выдавая желаемое за действительное. Так, выступая в суде в интересах доверителя, адвокат ФИО1 прямо обвинил меня в совершении в составе группы лиц по предварительному сговору преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ, назвав организатором. В своем выступлении адвокат ФИО1 распространил заведомо ложные сведения, порочащие мою честь и достоинство, подрывающие мою репутацию, соединенные с обвинением в совершении тяжкого преступления, а именно: -домом «завладели мошенническим путем...» (3:23) - «мы предоставили доказательства о том, что этим домовладением незаконным путем, то есть путем мошенничества завладели ФИО1, ФИО4 и ФИО6...» (10:50) - «Эти документы попали к ФИО2 по доверии через ФИО7, который является фактическим владельцем этого домовладения, а тот, воспользовавшись этим, преступным путем завладел...» (11:32) - «завуалировали мошенничество путем составления вот этих документов...» (12:18) - «Правда восторжествует. ФИО2 организовал это преступление через своих доверенных... и совершил...» (24:07) В действиях адвоката ФИО1 усматриваются признаки состава преступления, предусмотренного частью 5 статьи 128.1 УК РФ, в связи с чем мною на имя руководителя Следственного Управления Следственного Комитета РФ по Республике Дагестан подано заявление о возбуждении в отношении него уголовного дела. В соответствии со ст. 1,2, п.п.1 п.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката, на адвокате, как на лице, оказывающем на профессиональной основе квалифицированную юридическую помощь, лежит обязанность осуществлять адвокатскую деятельность в строгом соответствии с предписаниями законодательства Российской Федерации, в том числе ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Согласно ст.8 Кодекса, при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и настоящим Кодексом Полагаю, что адвокатская деятельность, осуществляемая адвокатом ФИО1, содержит признаки нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, вследствие чего порочит честь и достоинство адвоката, умаляет авторитет адвокатуры.». В связи с тем, что в соответствии с п. 1. ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба судьи Верховного суда РД ФИО2 не является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства, при этом в действиях адвоката ФИО1, изложенных в жалобе усматриваются признаки нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката, мной вынесено представление» Просит возбудить в отношении адвоката ФИО1. дисциплинарное производство и привлечь его к ответственности.

К представлению приложены копии следующих документов:

1. жалоба судьи Верховного суда РД ФИО2;
2. диск с аудиозаписью судебного заседания от 02.03.2021г.

В ходе проведения предварительной проверки адвокат ФИО1. был извещен о поступившем в отношении него представлении, ознакомился и представил свои объяснения, из которых следует, что «данная жалоба является абсолютной ложью и доводы, изложенный в ней не соответствуют действительности. Я никого не оскорблял, а высказывал юридические термины на установленные по делу и фактические обстоятельства, при этом всего лишь выражаю позицию моих представителей. На следствии и в суде я всегда веду себя аккуратно, сдержанно, коммуникабельно, не допуская конфликтных ситуаций, т.е. не нарушая законы и Кодекса профессиональной этики адвоката. ФИО2. подключает свои связи и жалуется на меня с целью и воспрепятствовать моей законной деятельности и самому уйти от уголовной, гражданской и дисциплинарной ответственности».

21 июня 2021 года Президент Адвокатской палаты Республики Дагестан, руководствуясь ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 20, 21 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с поступившим представлением Вице-президента АП РД возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1, материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы представления Вице-президента АП РД, письменных объяснений адвоката м ФИО1, устных объяснений адвоката ФИО1, данных в ходе заседания Комиссии, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом представления является то, что, выступая в суде в интересах доверителя, адвокат ФИО1 прямо обвинил ФИО2. в совершении в составе группы лиц по предварительному сговору преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ, назвав организатором, а также адвокат ФИО1. распространил сведения, порочащие честь и достоинство, подрывающие репутацию ФИО2., соединенные с обвинением в совершении тяжкого преступления.

Так, из приложенной к представлению аудиозаписи судебного заседания 02.03.2021 усматривается, что в ходе судебного заседания адвокат ФИО1 допустил в адрес ФИО2. следующие выражения:
- домом «завладели мошенническим путем...» (3:23);
- «мы предоставили доказательства о том, что этим домовладением незаконным путем, то есть путем мошенничества завладели ФИО2, ФИО4 и ФИО6...» (10:50);
- «Эти документы попали к ФИО2 по доверенности через ФИО7, который является фактическим владельцем этого домовладения, а тот, воспользовавшись этим, преступным путем завладел...» (11:32);
- «завуалировали мошенничество путем составления вот этих документов...» (12:18);
- «Правда восторжествует. ФИО2 организовал это преступление через своих доверенных... и совершил...» (24:07).

Согласно п. 1 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии.

В соответствии с п. 2 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката, необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката.

В соответствии с п. 2 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре.

Согласно пп. 7 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе допускать в процессе разбирательства дела высказывания, умаляющие честь и достоинство других участников разбирательства, даже в случае их нетактичного поведения.

В соответствии с п. 1 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката закон и нравственность в профессии адвоката выше воли доверителя. Никакие пожелания, просьбы или требования доверителя, направленные к несоблюдению закона или нарушению правил, предусмотренных настоящим Кодексом, не могут быть исполнены адвокатом.

Согласно ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката, участвуя в судопроизводстве, а также представляя интересы доверителя в органах государственной власти и органах местного самоуправления, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и лицам, участвующим в деле, следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушений прав последнего ходатайствовать об их устранении. Возражая против действий (бездействия) судей и лиц, участвующих в деле, адвокат должен делать это в корректной форме и в соответствии с законом.

В данном случае Квалификационная комиссия приходит к выводу о том, что указанные высказывания адвоката ФИО1. содержат прямые обвинения в совершении уголовно-наказуемых деяний в адрес лица до установления его вины соответствующими органами следствия и суда.

Указанное является недопустимым для адвоката, грубо нарушает вышеизложенные нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и подрывает авторитет адвокатуры.

Комиссией также исследовано приобщенное к материалам дисциплинарного дела решение районного суда г. М от 29.07.2021 по иску ФИО3. к ФИО6., ФИО4., ФИО9. о признании договоров и актов приема-передачи домовладения и земельного участка недействительными о частичном удовлетворении заявленных требований.

Согласно п. 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

В соответствии с п. 1 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

Согласно п. 2 ст. 19 Кодекса профессиональной этики адвоката, поступок адвоката, который порочит его честь и достоинство, умаляет авторитет адвокатуры, неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, а также неисполнение решений органов адвокатской палаты должны стать предметом рассмотрения соответствующих квалификационной комиссии и Совета, заседания которых проводятся в соответствии с процедурами дисциплинарного производства, предусмотренными настоящим Кодексом.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм пп. 1 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», пп. 7 п. 1 ст. 9, 12 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в использовании адвокатом недопустимых выражений, содержащих прямые обвинения в совершении уголовно-наказуемых деяний в адрес лица до установления его вины соответствующими органами следствия и суда.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан 12 августа 2021 года единогласно вынесено заключение о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката.

На заседании Совета адвокат ФИО1 пояснил, что клеветы в моих действиях не было, домом действительно завладели. Я ознакомился с европейской конвенцией по правам человека, где оказывается действительно указывается, что выражения по отношению к официальным лицам, участвующим в суде, должны быть сдержанными. Я признаю, что в моих действиях были некорректные выражения, что совершил преступление, организовал мошенничество, но клеветы не было. В этой части я признаю. Но учитывая то, что ранее я не подвергался дисциплинарному взысканию, прошу ограничиться минимальным наказанием. Видимо следователем работал 22 года, осталось обостренное чувство справедливости. Когда приходят угрозы, чтобы отказался от участия в деле, когда оппонент по делу использует понятие добросовестный приобретатель. Сказал как есть, не желая кого-нибудь оскорбить. Признаю, что в действиях имеются некорректные высказывания и впредь не буду такое допускать.

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката ФИО1. за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его грубый характер, несоблюдение адвокатом ФИО1 приведенных выше требований профессиональной этики адвоката и совершение действий, подрывающих авторитет адвокатуры.

Одновременно с этим Совет принимает во внимание, что ранее адвокат ФИО1 не привлекался к дисциплинарной ответственности, признает свою вину в совершенном дисциплинарном проступке и обязуется впредь не допускать нарушения норм корпоративной этики.

При таких обстоятельствах Совет принял решение привлечь адвоката ФИО1 к дисциплинарной ответственности и применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

3. Адвокат не вправе оказывать юридическую помощь по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда в нарушение порядка ее оказания, установленного решением Совета.

12 августа 2021 года Президент Адвокатской палаты Республики Дагестан, руководствуясь ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 20, 21 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с поступившим представлением Вице-Президента АП РД возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1, материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

Из представления Вице-президента АП РД усматривается, что «В Адвокатскую палату РД поступила жалоба ФИО2 в интересах ФИО3 в отношении адвоката ФИО1 о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и ненадлежащем исполнении своих профессиональный обязанностей. В частности, из жалобы ФИО2 следует: «уголовное дело по обвинению ФИО3 рассматривается районным судом. В ходе предварительного расследования в форме дознания ФИО3 дознавателем ОМВД РФ по району капитаном полиции ФИО4 вменено совершение преступлений, предусмотренных 4.1 ст.223 УК РФ- незаконная переделка и ремонт огнестрельного оружия и ч.1 ст.222 УК РФ- незаконное хранение, ношение огнестрельного оружия, т.е. якобы ФИ3. в июле 2018 года заведомо зная о том, что в сарае возле его дома хранится гладкоствольное охотничье ружье, модели « ИЖ-5» (ствол за № А 1209» и цевье № 1073 А», 16 калибра, ранее принадлежавшее его покойному отцу ФИО3, незаконного переделал его в огнестрельное оружие и отремонтировал. 18.02.2020 г. ФИО3 для выяснения обстоятельств дела был доставлен в ОМВД России по району, где дознаватель склонил ФИО3. к составлению заявления о назначении ему защитником именно ФИО1, за счет государства, так как его материальное положение не позволяет ему самому нанять защитника. И в этот же день дознавателем ФИО4. удовлетворено ходатайство подозреваемого ФИО3 о назначении ему защитника ФИО1 После чего дознаватель пригласил ФИО1, экс следователя этого же отдела МВД РФ по району, а последний выписал ордер - с указанием основание для выдачи ордера - по назначению В ходе судебного разбирательства нами получены в суде копия заявления, ордера и постановления дознавателя. ФИО3. на протяжении всего процесса утверждал, что защитника ФИО1 он ранее никогда не знал, знаком с ним не был, фамилию его ему назвал дознаватель. И в ходе дознания ФИО1 ему всего лишь говорил, чтобы молча подписывал все документы, при этом даже не разъяснив о том, что возбуждено уголовное дело. Для сведения: подсудимый ФИО3 состоит на учете врача психиатра, мать его и брат также состоят на учете врача психиатра, являются инвалидами. ФИО3. был госпитализирован на стационарное лечение психиатрического диспансера и в настоящее время ему назначена комплексная психолого-психиатрическая экспертиза в ГБУ Психоневрологическом диспансере. Действительно при общении с ФИО3. явно видно, что он психически не здоров, о чем свидетельствуют сведения и информация его близких родственников о его неадекватном поведении в быту, а также что интеллект его явно отстает и не соответствует взрослому человеку. Взрослый сын ФИО3 по имени ФИО5 сказал «мой отец человек низкой социальной ориентации, психически не здоров, состоит с 1996 г на учете врача психиатра по месту жительства - ЦРБ и обрез им был изготовлен по просьбе участкового уполномоченного в его же присутствии и за это ему участковый уполномоченный подарил свой свадебный костюм и обещал штраф 5 тыс. руб. заплатить за него. И все это его отец воспринял как правду и всерьез. Изготовил обрез, который и был у него изъят участковым уполномоченным. ФИО1 как защитник не выполнил взятые на себя обязательства. Напротив, шел на поводу дознавателя и обвинения, вопреки интересам подзащитного ФИО3. о чем свидетельствует тот факт, что он даже не стал запрашивать сведения из ЦРБ о психическом состоянии своего подзащитного по просьбе родственников ФИО3 В судебном заседании всячески пытался склонить ФИО3 к признанию своей вины, мотивируя это тем, что ФИО3 ограничится всего лишь судебным приказом и штрафом». Просит провести проверку по вышеуказанным обстоятельствам и привлечь адвоката ФИО1 к дисциплинарной ответственности.

К жалобе ФИО2 приложены следующие документы:
1. заявление ФИО3. от 18.02.2020г.;
2. ордер адвоката № от 18.02.2020г.;
3. постановление дознавателя от 18.02.2020г.

В ходе предварительной проверки адвокат ФИО1. был извещен о поступившем представлении Вице-президента АП РД, ознакомлен с представлением и представил свои объяснения, из которых следует «Действительно 18.02.2020 г. дознаватель ОМВД России по району ФИО4 пригласил меня по телефону, чтобы я явился к нему с ордерной книжкой. По прибытию в кабинет дознаватель меня ознакомил с постановлением о назначении в качестве защитника. Я спросил у него, позвонил ли он в Адвокатскую палату РД, на что ФИО4 сказал, что он связался по стационарному телефону, так как в эти дни у нас в районе не было мобильной связи. Поверив ему на слово, я выписал ордер на имя ФИО3. При первой же встрече с ФИО3 я ему разъяснил его права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ. Имел беседу с ним наедине и конфиденциально до его первого допроса. Правда, до моего участия, ФИО3 был опрошен, где он давал признательные показания. На мои вопросы кому принадлежит данное ружье, и кто его переделал, ФИО3 убедительно пояснил, что ружье принадлежит его покойному отцу и переделал его лично он сам. В своем заявлении ФИО2 указывает, что, мол, я уговаривал ФИО3, чтобы он молча подписывал все документы при этом, даже не разъяснив, что в отношении его возбуждено уголовное дело. Это является прямым оговором на меня со стороны ФИО2, так как такую чушь не мог говорить, и я никогда себе не позволяю выходить за рамки адвокатской этики и действующего законодательства. Действительно мной не были запрошены справки от врача нарколога-психиатра, так как они были запрошены дознавателем и имелись в материалах дела. Также сам ФИО3 о том, что он, состоит на учете врача нарколога-психиатра не говорил. Кроме того, в своем заявлении ФИО2 пишет, что я всячески пытался склонить ФИО3 к признанию своей вины мотивируя это тем, что ФИО3 ограничится всего лишь судебным приказом и штрафом. Какой приказ может вынести по уголовному делу, если подсудимому предъявлено две статьи УК РФ. Вот уровень целого подполковника юстиции в отставке ФИО2, которая разъезжает по Республики и пишет кляузы на честных и добросовестных адвокатов. Ей не надо писать заявления на адвокатов, а необходимо изучать УК и УПК РФ. Я как адвокат никак не мог склонять ФИО3 к признанию вины, так как при рассмотрении данного уголовного дела присутствовали сама ФИО2, представитель ФИО3 его старший брат, гособвинитель и председательствующий. На основании вышеизложенного прошу считать изложенные факты в своем заявлении ФИО2 оговором не имеющие под собой никакой законодательной основы. Более мне по данному факту сказать нечего».

Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы представлением Вице-Президента АП РД, письменные объяснения адвоката ФИО1 Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом представления Вице-Президента АП РД является нарушение адвокатом ФИО1 положений норм законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката, корпоративных норм в нарушении установленного порядка участия адвокатов в делах по назначению органов дознания следствия и суда.

В частности, из представления усматривается, что 18.02.2020 г. ФИО3 для выяснения обстоятельств дела был доставлен в ОМВД России по району, где дознаватель склонил его к составлению заявления о назначении ему защитником именно ФИО1 за счет государства, так как его материальное положение не позволяет ему самому нанять защитника. И в этот же день дознавателем удовлетворено ходатайство подозреваемого ФИО3 о назначении ему защитника ФИО1. После чего дознаватель пригласил ФИО1 где последний выписал ордер за №от 18.02.2020г. с указанием основания выдачи ордера - по назначению.

Из заявления ФИО3. от 18.02.2020 г. написанного на имя дознавателя ОМВД России по району ФИО4. усматривается, что последний просит назначить ему в качестве защитника именно адвоката ФИО1 за счет государства, т.е. мое материальной положение не позволяет мне самому нанять защитника.

Из постановления о полном удовлетворении ходатайства от 18.02.2020 г. дознавателя ОМВД России по району ФИО4 усматривается, что 18.02.2020 г. поступило ходатайство ФИО3 о назначении ему защитника ФИО1 за счет государства, которую дознаватель удовлетворил в порядке ст. 51 УПК РФ.

Из ксерокопии ордера № от 18.02.2020 года с отличительным признаком полоски синего цвета усматривается, что оно выписано адвокату ФИО1 на представление интересов ФИО3 на предварительном следствии (дознании) по назначению. На ордере имеется печать адвокатского кабинета адвоката ФИО1.

Кроме того, как следует из справки референта Квалификационной комиссии, координатора ЦСЮП АП РД от 12.07.2021 № «согласно журналу регистрации требований (заявок) на участие адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда в порядке ст. 51 УПК РФ, 18.02.2020 г. в Адвокатскую палату РД не поступало требования (заявки) от дознавателя ОМВД России по району ФИО14 о выделении и направлении адвоката для оказания юридической помощи и защиты интересов гражданина ФИО3».

Квалификационная комиссия считает, что в данном случае адвокат ФИО1 принял участие в данном уголовном деле в защите интересов ФИО3 в нарушении установленных корпоративных правил и норм процессуального законодательства, а дознаватель в нарушение требований норм процессуального законодательства назначил защитника в порядке ст. 51 УПК РФ.

О появлении защитника в уголовном деле, уголовно-процессуальный кодекс использует понятия "приглашение защитника" и "назначение защитника".

Защитник приглашается самим подозреваемым, обвиняемым, его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого (ч. 1 ст. 50 УПК РФ). Приглашая адвоката участвовать в уголовном процессе в качестве защитника, указанные лица обязаны заключить с адвокатом соглашение в соответствии со ст. 25 Закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Заключить соглашение об оказании юридической помощи с адвокатом может как сам подозреваемый, обвиняемый, его законные представители, так и по поручению или с согласия подозреваемого, обвиняемого другие лица - родственники, друзья, знакомые и проч.

Дознаватель или следователь обеспечивают участие защитника по просьбе подозреваемого или обвиняемого в любом случае, независимо от того, имеют указанные лица возможность самостоятельно обратиться к адвокату или нет (ч. 2 ст. 50, ч. 1, 2 ст. 16 УПК РФ). Обеспечение участия защитника может осуществляться в форме создания условий для приглашения защитника. Дознаватель, следователь обязаны предоставить подозреваемому (обвиняемому) по его просьбе возможность связаться с адвокатом (принцип 18 Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме) с целью реализации права на выбор им самим конкретного защитника (подп. "c" п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод) либо с родственниками и иными лицами, которые сделают это по поручению подозреваемого или обвиняемого.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ не определяет порядок назначения защитника. В соответствии с п. 4 ст. 50 УПК РФ если в течение 24 часов с момента задержания подозреваемого или заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу явка защитника, приглашенного им, невозможна, то дознаватель или следователь принимает меры по назначению защитника в порядке, определенном советом Федеральной палаты адвокатов.

В соответствии с п. 5 ч. 3 ст. 31 Закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" порядок участия адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению определяет Совет адвокатской палаты. Совет адвокатской палаты обеспечивает контроль за исполнением порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в уголовном судопроизводстве в качестве защитников.

Порядок назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержден решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года и Правилами Адвокатской палаты Республики Дагестан по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года, а также по организации участия адвокатов в гражданском и административном судопроизводстве по назначению суда в порядке ст. 50 ГПК РФ, ст. 54 КАС РФ, утвержденного решением Совета АП РД 27.07.2019.

В соответствии с пунктом 6.5 Правил Адвокатской палаты Республики Дагестан по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года, а также по организации участия адвокатов в гражданском и административном судопроизводстве по назначению суда в порядке ст. 50 ГПК РФ, ст. 54 КАС РФ, утвержденных решением Совета АП РД 27 июня 2019г. и согласованных решением Совета ФПА РФ от 24 сентября 2019г. (далее – Правила), направление уведомлений в конкретное адвокатское образование либо на имя конкретного адвоката запрещается. В случае ошибочного направления уведомления в адвокатское образование или конкретному адвокату, последние обязаны незамедлительно передать его Оператору Call-центра.

Одновременно п. 11.1. Правил строго устанавливает, что адвокат не вправе принять на себя осуществление защиты по назначению с нарушением требований настоящих Правил и Порядка. Нарушение адвокатом указанных требований является основанием для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.

Согласно пп. 9 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат не вправе оказывать юридическую помощь по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда в нарушение порядка ее оказания, установленного решением Совета.

Согласно указанных корпоративных норм процедура назначения защитника предполагает уведомление АП РД о необходимости выделения защитника по назначению.

В соответствии со ст. 50 УПК РФ, применяемой в корреспонденции с подп. 5 п. 3 ст. 31 Закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", дознаватель или следователь, принявший решение о назначении защитника подозреваемому или обвиняемому по уголовному делу, вправе направить соответствующее уведомление о необходимости выделения защитника по назначению только в адвокатскую палату соответствующего субъекта РФ.

При этом необходимо учитывать, что из положений ст. 50 УПК РФ следует, что следователь, дознаватель или суд, принимая меры по назначению защитника обвиняемому (подозреваемому), не наделены полномочиями по назначению конкретного адвоката в качестве защитника. Из положений ст. 50 УПК РФ следует, что дознаватель, следователь или суд не вправе назначить обвиняемому (подозреваемому) конкретного адвоката в качестве защитника в порядке назначения и в том случае, если имеется заявление обвиняемого (подозреваемого) о приглашении конкретного адвоката. В этом случае (при наличии заявления обвиняемого или подозреваемого) считается, что адвокат вступает в дело по соглашению. Согласно ч. 5 ст. 50 УПК РФ расходы на оплату труда адвоката компенсируются за счет средств федерального бюджета только в случае, если адвокат участвует в уголовном судопроизводстве по назначению дознавателя, следователя или суда.

Из всего изложенного усматривается что адвокат ФИО1 принял участие в уголовном деле в защиту интересов ФИО3 в нарушение требований процессуального законодательства и грубо нарушил требования ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и Кодекса профессиональной этики адвоката, а также не исполнил решения органов адвокатской палаты.

Согласно ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката участвуя в судопроизводстве, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушений прав последнего ходатайствовать об их устранении.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей.

Согласно п. 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

Согласно п. 1 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, совершенное умышленно или по грубой неосторожности влечет применение мер дисциплинарной ответственности.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 12,18,19 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в нарушении установленного порядка участия адвокатов в делах по назначению органов дознания следствия и суда.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан 09 сентября 2021 года единогласно вынесено заключение о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и неисполнении адвокатом решений органов адвокатской палаты.

В соответствии с п. 4 ст. 24 КПЭА Совет при разбирательстве не вправе пересматривать выводы комиссии в части установленных ею фактических обстоятельств, считать установленными не установленные ею фактические обстоятельства, а равно выходить за пределы жалобы, представления, обращения и заключения комиссии.

Совет соглашается с выводами Квалификационной комиссии о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 12,18,19 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в нарушении установленного порядка участия адвокатов в делах по назначению органов дознания следствия и суда.

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката ФИО1 за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его грубый характер, игнорирование адвокатом ФИО1 установленного порядка участия адвокатов в делах по назначению органов дознания следствия и суда.

Одновременно с этим Совет принимает во внимание, что ранее адвокат ФИО1 не привлекался к дисциплинарной ответственности.

На основании изложенного, руководствуясь пп. 9 п. 3 ст. 31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п.1 ст. 25, пп. 2 п. 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет Адвокатской палаты Республики Дагестан, принял решение за нарушение ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», Кодекса профессиональной этики адвоката, неисполнение решения органов адвокатской палаты адвоката ФИО1 привлечь к дисциплинарной ответственности и применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

4. Адвокат обязан уведомить Совет как о принятии поручения на ведение дела против другого адвоката, так и о намерении самостоятельно обратиться в суд, правоохранительные или иные органы государственной власти в отношении другого адвоката (адвокатского образования). Такое обращение является основанием для реагирования органов адвокатского самоуправления.

26 августа 2021 года Президент Адвокатской палаты Республики Дагестан, руководствуясь ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 20, 21 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с поступившим Вице-президента АП РД возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1, материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

Из представления Вице-президента АП РД усматривается, что «Советом Адвокатской палаты Республики Дагестан 29 июля 2021 года рассмотрены дисциплинарные производства в отношении адвоката ФИО1 по представлению Управления Минюста России по РД и по жалобе судьи районного суда РД ФИО2. В ходе рассмотрения вышеуказанных дисциплинарных дел, установлено, что 05.05.2021 адвокат Адвокатской палаты РД ФИО1 направил в Следственный комитет РФ заявление о преступлении в отношении адвоката Адвокатской палаты РД ФИО3. В частности, в ходе рассмотрения дисциплинарного дела по представлению Управления Минюста России по РД на заседании Совета Адвокатской палаты РД от 29.07.2021 адвокат ФИО1 пояснил, что известил палату об этом на заседании Квалификационной комиссии в рамках рассмотрения другого дисциплинарного дела в отношении него по обращению судьи ФИО2. При этом со слов адвоката ФИО1 «Какого-то специального бланка Кодекс не предусматривает. Само заявление я приложил к объяснениям по дисциплинарному делу в отношении меня по обращению судьи ФИО2.». Так, 12.05.2021 в Адвокатскую палату РД поступило ходатайство адвоката ФИО1 о приобщении документов к материалам дисциплинарного производства в отношении адвоката ФИО1 по жалобе судьи районного суда РД ФИО2. К указанному ходатайству приложено заявление о преступлении от 05.05.2021г., из которого усматривается, что адвокат ФИО1 просит: «возбудить уголовное дело и привлечь к уголовной ответственности адвоката Адвокатской Палаты РД ФИО3 за совершение преступления, предусмотренного ст. 294 УК РФ. Согласно п. 4 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат обязан уведомить Совет как о принятии поручения на ведение дела против другого адвоката, так и о намерении самостоятельно обратиться в суд, правоохранительные или иные органы государственной власти в отношении другого адвоката (адвокатского образования). Такое обращение является основанием для реагирования органов адвокатского самоуправления. Однако, согласно журналу входящей корреспонденции, в Адвокатскую палату РД не поступило уведомление адвоката ФИО1. в Совет Адвокатской палаты РД об обращении в правоохранительные органы в отношении адвоката ФИО3. На основании изложенного, в соответствии с подп. 2 ч. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката, прошу возбудить дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1».

К представлению приложены копии следующих документов:
1. ходатайство адвоката ФИО1 о приобщении документов к материалам дисциплинарного производства в отношении адвоката ФИО1 о жалобе судьи районного суда РД ФИО2;
2. заявление о преступлении от 05.05.2021 г.

Адвокат ФИО1 в ходе заседания Квалификационной комиссии и на вопросы членов комиссии пояснил, что мне непонятно в чем я обвиняюсь, ни из представления вице-президента, ни из дисциплинарного производства мне не понятно в чем я обвиняюсь. Действительно 12 мая вместе с ходатайством я приобщил заявление о возбуждении уголовного дела в отношении адвоката ФИО3. Тем самым я уведомил палату. Письменных объяснений я не представлял. Я так и не понял какой дисциплинарный проступок я совершил. Исходя из представления вице-президента, я обвиняюсь, что в журнале входящей корреспонденции АП нет записи о моем уведомлении. Я знал, что уведомление нужно подать, я считаю, что это должен быть уведомительный характер, а не разрешительный. Статья 15 КПЭА надо уведомить АП для принятия мер в отношении этого адвоката. У АП имела возможность это принять с января этого года, когда я подавал жалобу в отношении этого адвоката, который незаконно и вопреки интересам доверителя действовал. Он получил замечание. Палата сочла, что это замечание достаточным, т.е. все меры были приняты. При подаче этого заявления, это было выходные майски дни, я подал это заявление и известил адвокатскую палату. Что касается разрешительного толкования ст. 15 КПЭА. Я считаю, что это нельзя так трактовать, как временное обозначение, сперва это, а потом то. Во всех иных документах имеется порядок уведомления. Во всех документах, где обозначается об уведомлениях, например, уведомление о митинге, там есть срок, в течении которого, т.е. до 10 дней надо уведомить, чтобы орган мог реагировать. В нашем кодексе этого промежутка времени не указано. Также должен сказать, что эти изменения должны быть я знал еще и с зимы. Поэтому, прежде чем подать и сюда жалобу я известил адвоката, т.к. это нужно сделать по кодексу. Кроме того, эта статья 15 не относится к заявлениям, а относится к спорам между адвокатами. Толкование этой нормы как разрешительный, это лишение конституционного права гражданина на обращение в правоохранительные органы. Вы хотите лишить адвоката этого конституционного права, никто не может ограничить гражданина сделать этого. Палата должна реагировать, поэтому я и принёс заявление. Появилось намерение, сразу нужно бежать в палату, может меня пришли убивать, очевидная глупость такое толкование.

Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы представления вице-президента, устных объяснений адвоката ФИО1, данных в ходе заседания Комиссии, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом представления является нарушение адвокатом ФИО1 норм законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившееся в не уведомлении Совета АП РД об обращении в правоохранительные органы с заявление о преступлении в отношении другого адвоката.

Материалами дисциплинарного производства установлено, что Советом Адвокатской палаты Республики Дагестан 29 июля 2021 года рассмотрены дисциплинарные производства в отношении адвоката ФИО1 по представлению Управления Минюста России по РД и по жалобе судьи районного суда РД ФИО2. В ходе рассмотрения вышеуказанных дисциплинарных дел, установлено, что 05.05.2021 адвокат Адвокатской палаты РД ФИО1 направил в Следственный комитет РФ заявление о преступлении в отношении адвоката Адвокатской палаты РД ФИО3 с просьбой о возбуждении уголовного дела и привлечении адвоката к уголовной ответственности по ст. 294 УК РФ – вмешательство в какой бы то не было форме в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия.

Согласно п. 4 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат обязан уведомить Совет как о принятии поручения на ведение дела против другого адвоката, так и о намерении самостоятельно обратиться в суд, правоохранительные или иные органы государственной власти в отношении другого адвоката (адвокатского образования). Такое обращение является основанием для реагирования органов адвокатского самоуправления.

Однако, согласно журналу входящей корреспонденции, в Адвокатскую палату РД не поступило уведомление адвоката ФИО1 в Совет Адвокатской палаты РД об обращении в правоохранительные органы в отношении адвоката ФИО3

Согласно п. 1, 2 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии.

Согласно подп. 4 п. 1 ст. 7, п. 9 ст. 29 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п. 6 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ, Федеральной адвокатской палаты РФ, принятые в пределах их компетенции.

Согласно ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную федеральным законом.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм п. 4 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в не уведомлении Совета адвокатской палаты о намерении самостоятельно обратиться в правоохранительные органы в отношении другого адвоката.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан 09 сентября 2021 года единогласно вынесено заключение о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и неисполнении решений органов адвокатской палаты

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката ФИО1 за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает, то, что совершенные адвокатом действия подрывают авторитет адвокатуры и недопустимы. Также Совет учитывает, что у адвоката ФИО1 имеется действующее дисциплинарное взыскание в виде замечания за нарушение норм корпоративной этики (решение Совета АП РД от 29.04.2021 № 04).

Однако с учетом того, что обязанность уведомлять адвокатскую палату о намерении самостоятельно обратиться в правоохранительные органы в отношении другого адвоката установлена изменениями в Кодекс профессиональной этики адвоката от 15 апреля 2021 года, указанная норма является достаточно новой, между тем, ее неисполнение адвокатом является дисциплинарным проступком, Совет принял решение привлечь адвоката ФИО1 к дисциплинарной ответственности и применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Замечание».

5. Адвокат в соответствии с правилами профессиональной этики не вправе принимать поручение на защиту против воли подсудимого и навязывать ему свою помощь в суде в качестве защитника по назначению, если в процессе участвует защитник, осуществляющий свои полномочия по соглашению с доверителем.

14 июля 2021 года Президент Адвокатской палаты Республики Дагестан, руководствуясь ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 20, 21 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с поступившей жалобой ФИО2 возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1, материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

В частности, из жалобы ФИО1 следует, что «в советский районный суд, 14.06.2021г., при рассмотрении ходатайства следователя первого отдела по ОВД СУ СК России по РД об установлении графика ознакомления с материалами уголовного дела, мной было заявлено письменное ходатайство об отказе услуг адвоката, с которым ранее было заключено соглашение об оказании юридической помощи с просьбой отложить судебное заседание для поиска другого адвоката, более того, в этом же ходатайстве мною был выражен отказ от адвоката по назначению. Однако, на следующее судебное заседание - 17.06.2021г. на процессе в качестве моего защитника участвовала неизвестная мне адвокат по назначению - ФИО1, действия которой считаю неправомерными, поскольку: 1) На судебном процессе 17.06.2021г. присутствовал мой адвокат, с которым заключено соглашение об оказании квалифицированной юридической помощи – ФИО3 и более того, мною было заявлено письменное ходатайство судье и сообщено лично ФИО1 о том, что я отказываюсь от ее услуг в качестве адвоката по назначению; (аудиозапись судебного заседания имеется) 2) Официальной позицией Федеральной палаты адвокатов РФ относительно данного правового института дано следующее разъяснение: в соответствии с п.1 Решения Совета ФПА (протокол №1) от 27.09.2013г. Адвокат в соответствии с правилами профессиональной этики не вправе принимать поручение на защиту против воли и навязывать свою помощь в суде в качестве защитника по назначению, если в процессе участвует защитник, осуществляющий свои полномочия по соглашению с доверителем. Отказ подсудимого от защитника-дублера в данной ситуации является обоснованным и исключающим вступление адвоката в дело в качестве защитника по назначению. Неправомерность участия адвоката в процессе в качестве защитника-дублера по назначению подтверждается правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в его определении от 8 февраля 2007 г. №251-ОП: «...реализация права пользоваться помощью адвоката (защитника) на той или иной стадии уголовного судопроизводства не может быть поставлена в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, т.е. от решения, не основанного на перечисленных в уголовно-процессуальном законе обстоятельствах, предусматривающих обязательное участие защитника в уголовном судопроизводстве, в том числе по назначению». Кроме того, из смысла п.2.1 Решения Совета ФПА (протокол №1) от 27.09.2013г. в действиях адвоката по назначению - ФИО1 усматриваются признаки состава дисциплинарного проступка, где субъективной стороной представлена вина, как я полагаю в форме умысла; непосредственным объектом выступает нарушение конкретного правила поведения; объективной стороной выражено деяние в виде ненадлежащего исполнения обязанностей, а следовательно имеет место основание для привлечения ФИО1 к дисциплинарной ответственности: «Нарушение этого положения (п.2.1) рассматривать в качестве дисциплинарного проступка, влекущего дисциплинарную ответственность вплоть до прекращения статуса адвоката».».

В ходе проведения предварительной проверки адвокат ФИО1 была информирована о поступившей жалобе, ознакомилась ней и представила свои объяснения, из которых следует, что «по назначению 17.06.2021 года я участвовала в суде судебном заседание в защиту ФИО3, рассматривалось в районном суде ходатайство следователя по ОВД первого отдела расследованию ОВД СУ СК РФ по РД ФИО4., по установлении срока для ознакомления с материалами уголовного дела №. Имеется протокол судебного заседания, будет приложено к возражению, также в ходе судебного заседания было использованы средства аудиозаписи диктофона. Исходя, из данного уголовного дела и протокол судебного заседания, от 17.06.2021 года подтверждается следующее: что по данному уголовному делу, где проходит обвиняемым ФИО2 я, адвокат ФИО1 для защиты интересов его допущена следователем по ОВД первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по РД №, ФИО4 на основании его постановлении (прилагаю копию) от 17.06.2021 года. Жалоба ФИО2. написана на мои действия по назначению незаконно и необоснованно на основании вышеуказанного. Обвиняемому ФИО2 моему подзащитному были раннее тоже представлены несколько адвокатов по назначению, на них тоже давал отвод и суд не мог назначить судебное заседания или рассмотреть данное ходатайство, поданное следователем по ОВД первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по РД ФИО4. Однако у суда, когда заканчивался сроки рассмотрения данного ходатайство вынужден был судья рассмотреть его отвод в судебном заседание и решить судом, потом продолжить судебное заседания назначенное 17.06.2021 года, так как ФИО2. долгое в время не находил себе адвоката и давал всем отвод по назначению и по соглашению в итоге суд решил это вопрос таким образом решением суда. ФИО2., где делает ссылку на официальной позицией Федеральной палаты адвокатов РФ относительно данного правового института дано разъяснения неправильно дает юридическую оценку -это положение больше всего относится по соглашению адвокатам, а не по назначению адвоката, потому что в моём случае -это положение не соответствует данной ссылке тут имеется заявка следователя, и подтверждение к этому постановление следователя по ОВД первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по РД ФИО4 от 17.06.2021 года, также постановление и протокола судебного заседания от 17.06.2021 года , что меня адвоката ФИО1 к участию в уголовном деле защиты интересов допущена и эти постановлении вступили в юридическую силу давно и никем не отменён. Суд неоднократно разъяснял своевременно подзащитному ФИО2, но он не захотел услышать никого и не услышал так как ему эти моменты не были интересны, также в этом положение нигде не подчеркивает, если судом допущено какой -нибудь адвокат участвовать на следствиях и в суде, то по соглашению, где вступает адвокат решение суда теряет юридическую силу и адвокат должен по назначению уйти из этого дела, оставив решение суда, вступившиеся в силе. 1. Протокол судебного заседания от 17. 06.2021 года на листах 7,8, 9,10,11,12,13,19 подтверждается, его действии незаконные и необоснованные. Защитники ФИО5. ФИО6. не явились в суд, позже выяснился от этих адвокатов, также по соглашению, которой требовал у суда обвиняемый ФИО2, отказался. Поскольку я, полагаю обвиняемый ФИО2, вообще не хочет не одного защиты иметь для данного уголовного дела хочет сам один участвовать на следствиях и в судах без никаких помощи и не знает, как это сделать, а не уйдет адвокат пытается унизить и унижает честь совести и достоинство гражданина как поступил со мной. Подзащитный обвиняемый ФИО2, что написал в своей жалобе ложь и клевету - это подтверждается протоколом судебного заседания также его обращения к составу суда. ФИО2. действительно злоупотребляет своими правами и в том числе на защиту, он, оскорбляя весь состав суда прямо в зале и том числе меня не имея, на это права, поэтому я не вижу здесь мою вину меня назначили, я участвовала в суде как меня суд своим решением допустил в судебное заседание».

К объяснениям адвоката приложены копии следующих документов:
1. постановление районного суда г. М РД от 18.06.2021
2. постановление о приглашении защитника по назначению от 17.06.2021
3. протокол судебного заседания от 11.06.2021г.
4. протокол судебного заседания от 17.06.2021г.

Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы жалобой ФИО2, письменных объяснений адвоката ФИО1, устных объяснений адвоката ФИО1 данных в ходе заседания Комиссии, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом жалобы ФИО2. является то, что адвокат ФИО1 приняла участие в уголовном деле в качестве защитника в порядке ст. 51 УПК РФ несмотря на наличие у ФИО2 защитника по соглашению и заявленный отказ от защитника в ходе судебного заседания.

В частности, из материалов дисциплинарного дела усматривается следующее:

17 июня 2021 года в районном суде г. М РД рассматривалось ходатайство следователя по ОВД первого отдела по расследованию ОВД СУ СК РФ по РД ФИО4 об установлении срока для ознакомления с материалами уголовного дела обвиняемого ФИО1 с материалами уголовного дела №.

Законность участия в указанном уголовном деле адвоката ФИО1 по назначению подтверждается справкой референта Квалификационной комиссии - координатора ЦСЮП АП РД о том, что согласно журналу регистрации требований (заявок) в Автоматизированной системе на участие адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда порядке ст. 51 УПК РФ, 17.06.2021 г. в Адвокатскую палату РД поступило требование (заявка) от следователя ФИО4 с первого отдел по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по РД о выделении и направлении адвоката на судебное заседание в Советский районный суд г. М 17.06.2021 для оказания юридической помощи и защиты интересов гражданина ФИО2. По указанному требованию (заявке) был направлен адвокат ФИО1.

Из протокола судебного заседания Советского районного суда г. М РД от 17.06.2021 следует, что в ходе судебного заседания для защиты интересов ФИО2. явился адвокат ФИО3, которым представлен ордер №.

При этом из протокола судебного заседания усматривается, что судом дважды отказано в удовлетворении ходатайств обвиняемого ФИО2. об отказе от защитника по назначению адвоката ФИО1, и, после чего судебное заседание продолжено с участием адвоката ФИО3. по соглашению и адвоката ФИО1 – по назначению.

Кроме того, из вышеуказанного протокола судебного заседания усматривается, что в обосновании первого ходатайства об отказе от защитника по назначению адвоката ФИО1 обвиняемый ФИО2 указывает: «до вступления к участию по рассмотрению данного ходатайства адвокат по назначению даже не поинтересовался у меня о моем желании о её участии в данном процессе, в силу чего и первоначальных моих вопросов у нас с ней сложилась неприязненная ситуация».

При этом протокол не содержит позиции адвоката ФИО1. по заявленному ее подзащитным ходатайству относительно отказа от ее услуг.

Далее обвиняемым ФИО2 заявлен повторный отказ от защитника по назначению адвоката ФИО1., указывая «пусть покинет помещение адвокат, который не имеет отношения к делу, не вписывайте ее в протокол судебного заседания, с этой точки укажите что она покинула зал судебного заседания.

По данному ходатайству адвокат ФИО1 заявила, обращаясь к обвиняемому: «я вам не собака, чтобы говорить выходи, пускай освобождает зал, я не дам себя оскорблять как адвокат и как человек, я не по вашему приглашению сюда пришла. Хотите, чтобы не было у вас другого адвоката, это ваше право, никто не отрицает, я не против того, чтобы он нанимал своего адвоката, пусть кого хочет того нанимает».

Согласно подп. 4 п. 1 ст. 7 Закона о адвокатуре адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта РФ, Федеральной адвокатской палаты РФ, принятые в пределах их компетенции.

В соответствии с пунктом 10 Правил Адвокатской палаты Республики Дагестан по исполнению Порядка назначения адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве, утвержденного решением Совета ФПА РФ от 15 марта 2019 года, а также по организации участия адвокатов в гражданском и административном судопроизводстве по назначению суда в порядке ст. 50 ГПК РФ, ст. 54 КАС РФ, утвержденных решением Совета АП РД 27 июня 2019г. и согласованных решением Совета ФПА РФ от 24 сентября 2019г. (далее – Правила), адвокат, которому ЦСЮП распределено поручение, обязан убедиться в отсутствии обстоятельств, исключающих или препятствующих его участию в производстве по данному делу в качестве защитника (представителя), уведомить ЦСЮП о наличии объективных причин, препятствующих участию в качестве защитника (представителя) по назначению.

Согласно п. 11.1 Правил, адвокат не вправе принять на себя осуществление защиты по назначению с нарушением требований настоящих Правил и Порядка. Нарушение адвокатом указанных требований является основанием для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности.

При этом согласно пункту 4 Рекомендаций Совета ФПА РФ об обеспечении непрерывности защиты по назначению, утвержденных решением Совета ФПА РФ от 28 ноября 2019 г. (далее – Рекомендации), адвокат, принявший поручение по осуществлению защиты по назначению, обязан явиться к инициатору заявки, представить ордер и предъявить удостоверение, после чего выяснить, имеется ли у обвиняемого (подозреваемого, подсудимого) защитник по назначению или соглашению. Если у обвиняемого имеется защитник по соглашению, то адвокат обязан удостовериться в его надлежащем уведомлении в установленный законом срок и потребовать копию процессуального решения, в котором надлежащим образом мотивировано назначение адвоката в порядке статей 50, 51 УПК РФ при наличии защитника по соглашению. Недопустимо осуществление адвокатами защиты по назначению наряду с адвокатами, осуществляющими защиту тех же лиц на основании соглашения, за исключением случая, указанного в п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве». Согласно данному разъяснению отказ от защитника по назначению при наличии у того же лица защитника по соглашению может быть не принят дознавателем, следователем или судом лишь тогда, когда процессуальное поведение защитника по соглашению, либо поведение подозреваемого, обвиняемого при реализации права на свободный выбор защитника, будучи явно недобросовестным, ущемляет конституционные права других участников судопроизводства. Следовательно, назначение или продолжение участия в деле защитника по назначению при наличии у того же лица защитника по соглашению не может рассматриваться как недопустимое дублирование функций защиты, нарушающее конституционное право подозреваемого, обвиняемого на свободный выбор защитника, только при условии, что процессуальное решение дознавателя, следователя или суда, которым отклонен заявленный отказ от защитника по назначению, не только вынесено в соответствии с требованиями закона, но и содержит указание именно на такое недобросовестное поведение подозреваемого, обвиняемого и/или защитника (защитников) по соглашению, с приведением конкретных фактических обстоятельств, подтверждающих обоснованность этого вывода. Во всех прочих случаях защитник по назначению не вправе принимать участие (в том числе, продолжать ранее начатое им участие) в дознании, предварительном следствии либо в рассмотрении дела судом при наличии у подозреваемого, обвиняемого защитника по соглашению, от которого он не отказался и который не отведен от участия в деле в порядке и на основаниях, предусмотренных законом. Если у обвиняемого (подозреваемого, подсудимого) ранее имелся защитник по назначению, то адвокату до участия в каких-либо процессуальных действиях следует принять меры (в том числе, при проведении свидания с обвиняемым (подозреваемым) наедине) для выяснения причин замены этого защитника, при необходимости связавшись с ним. В случае, если прибывший для участия в деле адвокат удостоверится, что его назначение в качестве защитника осуществлено с нарушением установленных правил, либо прежний защитник не уведомлен надлежащим образом, либо отсутствует принятое в соответствии с требованиями закона мотивированное процессуальное решение, исключающее возможность участия ранее назначенного защитника в уголовном деле, он обязан устраниться от участия в процессуальных действиях, сделав соответствующее заявление.

В соответствии с п. 1 решения Совета Федеральной Палаты Российской Федерации «О двойной защите» (Протокол №1 от 27.09.2013) адвокат в соответствии с правилами профессиональной этики не вправе принимать поручение на защиту против воли подсудимого и навязывать ему свою помощь в суде в качестве защитника по назначению, если в процессе участвует защитник, осуществляющий свои полномочия по соглашению с доверителем. Отказ подсудимого от защитника-дублера в данной ситуации является обоснованным и исключающим вступление адвоката в дело в качестве защитника по назначению.

Согласно п. 2 ст. 52 УПК РФ отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя и суда.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 18 постановления от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" указал, что суд может не признать право обвиняемого на защиту нарушенным в тех случаях, когда отказ в удовлетворении ходатайства либо иное ограничение в реализации отдельных правомочий обвиняемого или его защитника обусловлены явно недобросовестным использованием ими этих правомочий в ущерб интересам других участников процесса, поскольку в силу статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод не должно нарушать права и свободы других лиц.

В постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2019 г. N 28-П по жалобе гражданина Ю.Ю. Кавалерова в резолютивной части постановления суд постановил (п. 1): Признать статьи 50 и 52 УПК Российской Федерации не противоречащими Конституции Российской Федерации в той мере, в какой по своему конституционно-правовому смыслу они не предполагают, что дознаватель, следователь или суд может оставить без удовлетворения заявление лица об отказе от защитника по назначению при участии в уголовном деле защитника по соглашению, если отсутствует злоупотребление правом на защиту со стороны этого лица, а также приглашенного защитника.

При этом согласно пункту 4 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятого VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г. (далее – Стандарт), в рамках первого свидания с подозреваемым, обвиняемым адвокату следует выяснить наличие обстоятельств, препятствующих принятию поручения на защиту или исключающих участие данного адвоката в производстве по уголовному делу; получить согласие на оказание ему юридической помощи по соглашению, заключенному адвокатом с иным лицом; разъяснить право на приглашение защитника по соглашению в случае, если адвокат осуществляет защиту по назначению; выяснить обстоятельства задержания и уточнить, проводился ли допрос в отсутствие адвоката и применялись ли незаконные методы при проведении следственных действий или оперативно-розыскных мероприятий; выяснить отношение к предъявленному обвинению или подозрению в совершении преступления.

Согласно п. 8 Стандарта, в процессе осуществления защиты адвокат: консультирует подзащитного и разъясняет ему процессуальные права и обязанности, применяемые по делу нормы материального и процессуального права, оказывает подзащитному помощь в ознакомлении с материалами дела, в написании ходатайств, жалоб и иных процессуальных документов или готовит их самостоятельно, использует иные средства и способы защиты, не запрещенные законодательством.

Согласно п. 10 Стандарта, защитник участвует в следственных и процессуальных действиях, проводимых с участием подзащитного либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника, а также в судебных заседаниях по уголовному делу, за исключением случаев, когда такое участие не является обязательным в силу закона и отсутствия просьбы подзащитного. Защитник должен знакомиться с протоколами процессуальных действий, проводимых с его участием, на всех стадиях уголовного процесса и при необходимости приносить на них замечания.

При этом согласно пункту 14 Стандарта, адвокату следует заявлять возражения против действий председательствующего в судебном заседании при наличии к тому оснований.

В данном случае адвокатом ФИО1 нарушены вышеизложенные нормы корпоративной этики и вопреки волеизъявлению подзащитного на отказ от ее услуг продолжено участие в качестве его защитника в уголовном деле наряду с приглашенным адвокатом по соглашению.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм пп. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», пп.9 п.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в нарушении установленного порядка участия адвокатов в делах по назначению органов дознания следствия и суда.

Одновременно с этим Совет принимает во внимание, что за пять лет стажа адвокатской деятельности адвокат ФИО1 имеет два дисциплинарных взыскания за аналогичные дисциплинарные проступки о нарушении норм профессиональной этики (одно из которых является действующим), однажды дисциплинарное дело прекращено по примирению заявителя жалобы с адвокатом (решение Совета АП РД от 27.04.2017).

Решением Совета АП РД от 30.07.2020 адвокат ФИО1 привлечена к дисциплинарной ответственности с применением меры дисциплинарной ответственности «Предупреждение» за нарушение норм п. 4 ч. 1, ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 10, 11 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, выразившихся в не подписании протоколов следственных действий и не принятии мер, направленных на защиту прав и законных интересов подзащитного.

Решением Совета АП РД от 26.11.2020 адвокат ФИО1 привлечена к дисциплинарной ответственности с применением меры дисциплинарной ответственности «Замечание» (действующее на момент принятия настоящего решения Совета АП РД) за нарушение норм пп. 1, 4 п. 1 ст. 7, п. 4 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п.1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в несоблюдении требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре к содержанию соглашения об оказании юридической помощи.

Указанное свидетельствует, что несмотря на применение дисциплинарных взысканий, адвокат не желает изучать действующие нормы законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, соблюдать требования норм корпоративной этики и продолжает допускать их нарушение, свидетельствующее об игнорировании требований корпоративной этики и неуважении к адвокатуре к целом.

Кроме того, согласно справки помощника Президента АП РД от 28.10.2021 № 1050 за весь период адвокатской деятельности (за пять лет) за адвокатом ФИО1 числится 32 часа в 2018 году и 6 часов в 2021 году повышения квалификации.

При этом, согласно пункту 13 Стандарта профессионального обучения и повышения профессионального уровня адвокатов и стажеров адвокатов, утвержденного IX Всероссийским съездом адвокатов 18 апреля 2019 г., адвокаты со стажем менее 3 лет должны ежегодно повышать профессиональный уровень в количестве не менее 40 академических часов. Адвокаты со стажем более 3 лет должны ежегодно повышать профессиональный уровень в количестве не менее 30 академических часов.

Соответственно, на протяжении длительного времени адвокатом также не исполнялась обязательность по повышению своего профессионального уровня.

Между тем, согласно решению Совета ФПА РФ от 11 октября 2021 года «О реализации стандарта профессионального обучения и повышения профессионального уровня адвокатов и стажеров» неисполнение и ненадлежащее исполнение предусмотренных законом профессиональных обязанностей по систематического повышению уровня профессиональных знаний должно учитываться дисциплинарными органами в качестве фактора, характеризующего отношение адвоката к соблюдению этических норм и ценностей профессии, при принятии решения о мере дисциплинарной ответственности адвоката за допущенный проступок.

При таких обстоятельствах Совет полагает необходимым применение к адвокату ФИО1 меры дисциплинарной ответственности в виде «Прекращение статуса адвоката» с установлением срока 1 год, по истечении которого он допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

Указанное решение основано на разъяснениях Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам по вопросу применения мер дисциплинарной ответственности, утвержденных Решением Совета ФПА РФ от 15 мая 2018 г. (протокол № 3), согласно которым Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности (пункт 2 статьи 4 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»).

Как отметил Конституционный Суд РФ в Определении от 17 июня 2013 г. № 907-О возложение на адвоката обязанности соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и решения органов адвокатской палаты, а также наделение адвокатской палаты правом прекращения статуса адвоката направлены на обеспечение адвокатуры квалифицированными специалистами, обладающими высокими профессиональными и морально-нравственными качествами.

В связи с чем, наделяя адвокатские палаты контрольными полномочиями в отношении адвокатов, законодатель тем самым признает, что именно адвокатские палаты должны оценивать степень и характер нарушений, допущенных адвокатами, и определять в пределах своих полномочий меру их дисциплинарной ответственности (в частности, указанная позиция сформулирована Конституционным Судом РФ в отношении полномочий нотариальных палат при рассмотрении вопросов деятельности адвокатуры и нотариата (Определение от 8 декабря 2011 г. № 1714-О-О)).

В силу подпунктов 1 и 2 пункта 2 статьи 17 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения квалификационной комиссии при неисполнении или ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем; нарушении адвокатом норм Кодекса профессиональной этики адвоката.

Согласно позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Определении от 21 мая 2015 г. № 1089-О, данные положения, предусматривая основания применения меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, а также нарушения адвокатом норм Кодекса профессиональной этики адвоката, направлены на исключение из числа адвокатов лиц, не отвечающих предъявляемым к ним требованиям.

Статья 18 Кодекса профессиональной этики адвоката определяет, что нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодексом профессиональной этики адвоката (пункт 1).

При определении меры дисциплинарной ответственности должны учитываться тяжесть совершенного проступка, обстоятельства его совершения, форма вины, иные обстоятельства, признанные советом адвокатской палаты существенными и принятые во внимание при вынесении решения (пункт 4 приведенной статьи).

О тяжести совершенного адвокатом проступка может свидетельствовать допущение адвокатом грубого и явного проявления поведения, которое умаляет авторитет адвокатуры, порочит честь и достоинство адвоката. Также о тяжести совершенного адвокатом проступка может свидетельствовать недопустимое и несовместимое со статусом адвоката отношение к исполнению профессиональных обязанностей.

В данном случае дисциплинарными органами Адвокатской палаты РД установлено, что адвокат ФИО1, несмотря на неоднократные мотивированные отказы подзащитного от ее услуг, продолжила участие в уголовном деле в качестве защитника по назначению наряду с адвокатом по соглашению, тем самым нарушила право на защиту своего подзащитного, лишив его возможности реализовать его по своему усмотрению.

Указанное явно противоречит решению Совета ФПА РФ от 27 сентября 2013 года «О двойной защите», согласно которому адвокат не вправе по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда принимать участие в защите лиц против их воли, если интересы этих лиц в уголовном судопроизводстве защищают адвокаты на основании заключенных соглашений.

Более того, адвокат ФИО1 не признает своей вины в совершении дисциплинарного проступка, что согласно разъяснений Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам по вопросу применения мер дисциплинарной ответственности относится к числу обстоятельств, которые могут быть приняты во внимание советом адвокатской палаты при принятии решения. Напротив, в своих выступлениях на заседаниях Квалификационной комиссии и Совете адвокат поддерживает доводы объяснений о том, что она на законных основаниях приняла участие в указанном уголовном деле, она назначена судом и не могла выйти из дела.

Кроме того, сложившаяся дисциплинарная практика адвокатских палат показывает, что наиболее тяжкими дисциплинарными проступками признаются нарушение установленного порядка участия адвокатов в качестве защитников по назначению. Так, 03 августа 2021 года заключением комиссии по этике и стандартам ФПА РФ оставлено в силе решение Совета АП Республики Коми от 21.04.2021 о прекращении статуса адвоката за единичный случай нарушения порядка назначения адвокатов в качестве защитника в уголовном судопроизводстве.

На основании изложенного, руководствуясь пп. 9 п. 3 ст. 31 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п.1 ст. 25, пп. 1 п. 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, Совет Адвокатской палаты Республики Дагестан, принял решение за нарушение норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в нарушении установленного порядка участия адвокатов в делах по назначению органов дознания следствия и суда (вопреки волеизъявлению подзащитного на отказ от услуг адвоката, продолжено участие в качестве его защитника в уголовном деле наряду с приглашенным адвокатом по соглашению), ФИО1 привлечь к дисциплинарной ответственности и применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Прекращение статуса адвоката» и установить срок 1 год, по истечении которого он допускается к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

6. Адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне, занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле, за исключением случаев, когда адвокат-защитник убежден в наличии самооговора своего подзащитного.

13 сентября 2021 года Президент Адвокатской палаты Республики Дагестан, руководствуясь ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 20, 21 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с поступившей жалобой жалобе ФИО2 возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1, материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

Из жалобы ФИО2 усматривается, что «Адвокат ФИО1, назначен гарнизонным военным судом в качестве защитника по уголовному делу, для осуществления защиты ФИО2. В соответствии с ч. 1 ст. 52 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника. В силу п. С ч. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право защищать себя лично. В целях реализации своих прав и законных интересов мною неоднократно заявлялись ходатайства об отказе от защитника по назначению - адвоката ФИО1. На данные отказы ФИО1 реагировал агрессивно, указывал суду, что в связи с моим желанием реализовать свое право он не сможет осуществлять квалифицированную юридическую помощь (протокол судебного заседания от 21.06.2021 года). Также им данный отказ воспринимался как отвод, который по своей сути таковым не является. Согласно п. 2 ч. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого первым всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 года, адвокат не вправе действовать вопреки воле доверителя. В нарушение указанной нормы ФИО1 допускались реплики и высказывания, которые он со мной не согласовывает и негативно отражаются на моей защите. В ходе судебного заседания 10 августа 2021 года при обсуждении заявленного мною отвода государственному обвинителю - заместителю военного прокурора военной прокуратуры гарнизона ФИО3, защитником - адвокатом ФИО1 вопреки моей воле было высказано мнение о том, что законных оснований для отвода прокурору не имеется (данное обстоятельство подтверждается аудиозаписью судебного заседания от 10.08.2021 года). Считаю указанные действия адвоката ФИО1 не могут соответствовать высокому званию адвоката». Просит привлечь адвоката ФИО1 к дисциплинарной ответственности.

В ходе предварительной проверки адвокат ФИО1 был извещен о поступившей жалобе, ознакомлен с жалобой и представил свои объяснения (1955/27.08.2021), из которых следует, что «Я, Адвокат - ФИО1, действительно принимаю участие по уголовному делу №, в качестве защитника ФИО2, по назначению гарнизонного военного суда. Подтверждаю, что моим подзащитным — ФИО2, неоднократно в судебных заседаниях заявлялись ходатайства об отказе от защитника в соответствии с ч. 1 ст. 52 УПК РФ. В соответствии с ч. 2 ст. 52 УПК РФ - «Отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя и суда». Вне зависимости от моего отношения к заявленным моим подзащитным ФИО2., ходатайствам об отказе от защитника, в соответствии с ч. 1 ст.52 УПК РФ, которые я неоднократно поддерживал и просил суд указанные ходатайства удовлетворить, гарнизонный военный суд, руководствуюсь ч. 2 ст. 52 УПК РФ по всем заявленным ходатайствам об отказе от защитника, в соответствии с ч. 1 ст. 52 УПК РФ — отказал!!! Никаких агрессивных реакций на заявленные ходатайства об отказе от защитника в соответствии с ч. 1 ст. 52 УПК РФ, как пишет, мой подзащитный ФИО1, не было, что подтверждается (протоколами судебных заседаний по №) и быть не могло, поскольку при нарушении регламента судебного заседания, предусмотренного ст. 257 УПК РФ, я был бы подвергнут мерам воздействия за нарушения порядка в судебном заседании предусмотренного статьей 258 УПК РФ. Обращаю ваше внимание, на тот факт, что за время участия в данном уголовном деле №, я ни разу, повторяю ни разу! не был подвергнут мерам принудительного воздействия за нарушение порядка в судебном заседании со стороны председательствующего. Довод моего подзащитного о том, что мною допускались реплики и высказывания, которые негативно отражаются на защите не состоятелен, поскольку не находят своего подтверждения и опровергаются протоколами судебных заседаний по №. Довод моего подзащитного, что в ходе судебного заседания 10 августа 2021 года при обсуждении заявленного моим подзащитным отвода государственному обвинителю заместителю военного прокурора военной прокуратуры гарнизона ФИО3, мною защитником - ФИО1, вопреки воли моего подзащитного было высказано мнение о том, что законных оснований для отвода прокурора не имеется, не обоснован и не состоятелен. Данное заявление об отводе прокурору, было сделано без согласований со мной, как с защитником по данному уголовному делу №, а основания заявленного моим подзащитным – ФИО2., для отвода прокурору имели заведомо незаконный характер, не предусмотренный статьей 61 УПК РФ «Обстоятельства, исключающие участие в производстве по уголовному делу». В такой ситуации, при обсуждении заявленного отвода прокурору, я как профессиональный защитник - адвокат высказал свое отношение к данному заявлению, заявив, что хотя, указанные основания в заявлении об отводе прокурора не предусмотрены уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, но я оставляю данное заявление об отводе прокурора на усмотрение суда, что подтверждается, протоколами судебных заседаний по№. Считаю, что мое мнение, относительно того, что в заявление об отводе прокурору, заявленного моим подзащитным, отсутствуют законные основания, предусмотренных действующим уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, полностью соответствует требованиям Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" от 31.05.2002 N63-ФЗ. Мой подзащитный ФИО2., в обоснование своих доводов к жалобе ссылается п.2 ч.1 ст.9 Кодекса профессиональной этики адвоката. Обращаю внимание, что я не занимал и не занимаю по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и не действовал вопреки его воле. В судебном заседании 10 августа 2021 года, рассматривалось не позиция по делу, а заявление моего подзащитного об отводе прокурора, которое было сделано моим подзащитным без согласования и обсуждения со мной. Считаю, что, если бы, я не высказал свое мнение к заявлению об отводе прокурора, а автоматически согласился бы с данным заявлением, я бы продемонстрировал своей непрофессионализм, и низкую квалификацию, как суду, так и другим участникам судебного заседания, и тем самым, вызвал бы подрыв доверия к себе, как к адвокату и к адвокатуре в целом, поскольку основания, указанные в данном заявлении не предусмотрены действующим уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации. На основании изложенного, прошу отказать в возбуждении дисциплинарного производства в отношении меня».

Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы жалобы ФИО2, письменных объяснений адвоката ФИО1, устных объяснений адвоката ФИО1, данных в ходе заседания Комиссии, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом жалобы является ненадлежащее исполнении своих профессиональных обязанностей адвокатом ФИО1 в качестве защитника ФИО2 в порядке ст. 51 УПК РФ.

При этом, из текста жалоба усматривается, что нарушения со стороны адвоката ФИО1. выразились в следующем:
1. ФИО1 допускались реплики и высказывания, которые не согласовывались с доверителем и негативно отражаются на его защите.
2. продолжил участие в деле несмотря на неоднократные ходатайства подзащитного об отказе от услуг адвоката.
3. вопреки воле доверителя адвокатом было высказано мнение о том, что законных оснований для отвода прокурору по ходатайству доверителя не имеется.

Законность участия адвоката в уголовном деле по назначению подтверждается справкой референта Квалификационной комиссии - координатора ЦСЮП АП РД, из которой следует, что согласно журналу регистрации требований (заявок) в Автоматизированной системе на участие адвокатов в качестве представителей в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда в порядке ст. 51 УПК РФ, 26.04.2021 г. в Адвокатскую палату РД поступило требование от судьи Махачкалинского гарнизонного военного суда. о выделении и направлении адвоката на 30.04.2021 г. в 10:30 для оказания юридической помощи и защиты интересов гражданина ФИО2. Для защиты интересов которого был направлен адвокат ФИО1.

Между тем, квалификационная комиссия находит доводы жалобы о нарушении адвокатом норм профессиональной этики в части продолжения участия в деле несмотря на неоднократные ходатайства подзащитного об отказе от услуг адвоката обоснованными по следующим основаниям.

Согласно п. 2 ст. 52 УПК РФ отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя и суда.

При этом, Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 18 постановления от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" указал, что суд может не признать право обвиняемого на защиту нарушенным в тех случаях, когда отказ в удовлетворении ходатайства либо иное ограничение в реализации отдельных правомочий обвиняемого или его защитника обусловлены явно недобросовестным использованием ими этих правомочий в ущерб интересам других участников процесса, поскольку в силу статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод не должно нарушать права и свободы других лиц.

Если обвиняемым заявлено ходатайство об отложении судебного заседания для приглашения избранного им защитника, то обвиняемому следует разъяснить, что в силу положений части 3 статьи 50 УПК РФ при неявке приглашенного им защитника в течение 5 суток либо в течение иного более длительного, но разумного срока со дня заявления такого ходатайства суд вправе предложить обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае отказа - принять меры по его назначению.

В том же порядке суд при отводе единственного адвоката, осуществляющего защиту обвиняемого, принимает меры к обеспечению участия в судебном заседании другого адвоката.

Если назначенный защитник не устраивает подозреваемого, обвиняемого ввиду его низкой квалификации, занятой им в деле позиции или по другой причине, подозреваемый, обвиняемый вправе отказаться от его помощи, что, однако, не должно отрицательно сказываться на процессуальном положении привлекаемого к уголовной ответственности лица. В этом случае дознаватель, следователь, суд обязаны выяснить у подозреваемого, обвиняемого, чем вызван отказ от назначенного защитника, разъяснить сущность и юридические последствия такого отказа и при уважительности его причин предложить заменить защитника. Обоснованность отказа от конкретного защитника должна оцениваться в том числе исходя из указанных в статье 72 УПК Российской Федерации обстоятельств, исключающих его участие в деле, а также с учетом норм статей 6 и 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", закрепляющих полномочия и обязанности адвоката.

Вместе с тем часть вторая статьи 52 УПК Российской Федерации, находясь в нормативном единстве с частью первой той же статьи и статьей 51 данного Кодекса и не наделяя отказ от защитника свойством обязательности для дознавателя, следователя и суда, предполагает, что при разрешении соответствующего заявления в каждом случае следует установить, является ли волеизъявление лица свободным и добровольным и нет ли причин для признания такого отказа вынужденным и причиняющим вред его законным интересам. Тем самым названные нормы, будучи публично-правовыми гарантиями защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, направленными на защиту прав подозреваемого, обвиняемого, не предполагают возможности навязывать лицу конкретного защитника, от которого оно отказалось, исключают принуждение лица к реализации его субъективного права вопреки его воле. Осуществление права пользоваться помощью защитника на любой стадии процесса не может быть поставлено в зависимость от произвольного усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, т.е. от решения, не основанного на перечисленных в уголовно-процессуальном законе обстоятельствах, предусматривающих обязательное участие защитника в уголовном судопроизводстве, в том числе по назначению.

Обеспечивая право подозреваемого, обвиняемого защищать свои права с помощью назначенного или выбранного им самим защитника, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации вместе с тем прямо не регламентирует ситуацию, связанную с участием в деле защитника по назначению, от которого подозреваемый, обвиняемый отказывается при одновременном участии в деле защитника по соглашению. Такой отказ не может рассматриваться как отказ от защитника вообще, так как право подозреваемого, обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи предполагается обеспеченным, а потому положение части второй статьи 52 УПК Российской Федерации о необязательности отказа от защитника для дознавателя, следователя и суда в данном случае не может применяться со ссылкой на защиту прав подозреваемого, обвиняемого. Тем не менее это не исключает возможности оставить без удовлетворения заявление лица об отказе от защитника по назначению при злоупотреблении правом на защиту со стороны этого лица, а также приглашенного защитника. Критерии наличия такого злоупотребления выработаны судебной практикой (пункт 5).

Правоприменительная практика также свидетельствует, что непринятие отказа подозреваемого, обвиняемого от назначенного ему защитника может быть продиктовано необходимостью обеспечить разумные сроки производства по делу, угроза нарушения которых вызвана злоупотреблением правом на защиту, когда процессуальное поведение подозреваемого, обвиняемого или приглашенного защитника, будучи недобросовестным, ущемляет конституционные права иных участников судопроизводства. По мнению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, непринятие судом отказа подсудимого от назначенных защитников и одновременное участие по делу приглашенных и назначенных защитников могут быть - с учетом конкретных обстоятельств, характеризующих поведение обвиняемого и защитников, - признаны не противоречащими закону и не нарушающими право на защиту. Соответствующими обстоятельствами могут признаваться, в частности, сделанные неоднократно и без каких-либо оснований заявления о замене защитника, его неявка под разными предлогами в судебное заседание, т.е. действия, явно направленные на воспрепятствование нормальному ходу судебного разбирательства и указывающие на злоупотребление правом (определение от 25 июля 2012 года N 5-Д12-65).

Подобная практика согласуется с интересами правосудия и направлена на реализацию предписаний статей 17 (часть 3), 46 (часть 1) и 48 Конституции Российской Федерации в ситуации, когда подозреваемый, обвиняемый, его защитник по соглашению злоупотребляет правом на защиту и такое злоупотребление дезорганизует ход досудебного либо судебного процесса, направлено на срыв производства по делу. Вместе с тем решение об отклонении отказа от защитника по назначению при участии в уголовном деле защитника по соглашению по мотивам злоупотребления правом на защиту должно быть обоснованным и мотивированным и само по себе не должно исключать возможности приглашенного защитника выполнить взятое на себя поручение.

Таким образом, статьи 50 и 52 УПК Российской Федерации не могут расцениваться как противоречащие Конституции Российской Федерации, поскольку они по своему конституционно-правовому смыслу не позволяют дознавателю, следователю или суду оставлять без удовлетворения заявление лица об отказе от защитника по назначению при участии в уголовном деле защитника по соглашению, если в поведении этого лица и приглашенного защитника отсутствуют признаки злоупотребления правом на защиту.

Квалификационной комиссией исследованы протоколы судебных заседаний Махачкалинского гарнизонного военного суда от 21 июня 2021 года и 10 августа 2021 года по данному делу и установлено следующее.

Подзащитным ФИО2. неоднократно в ходе судебного заседания 21 июня 2021 года заявлялись отказы от защитника ФИО1. в связи с тем, что он желает самостоятельно осуществлять защиту своих прав и интересов в судебном заседании.

Адвокат ФИО1. поддерживал заявленные его подзащитным ходатайства об отказе от его услуг. Вместе с тем, на заседании Квалификационной комиссии адвокат пояснил, что у суда не имелось оснований для удовлетворения отказов от защитника по данному основанию, поскольку он обвинялся по статьям, в которых обязательно участие защитника.

Между тем, согласно пп. 1 и 5 п. 1 ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном статьей 52 настоящего Кодекса, и лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь.

В данном случае письменный отказ подзащитным был заявлен в соответствии со статьей 52 УПК РФ, а преступления, в которых обвиняется ФИО2 (ч. 4 ст. 159.6 и ч. 3 ст. 285.3 УК РФ) не предусматривают наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь, соответственно, участие защитника в данном уголовном деле не является обязательным.

При этом, адвокатом в судебном заседании указанное не было приведено в качестве обоснования заявленного его подзащитным ходатайства.

Между тем, согласно пункту 4 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятого VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г. (далее – Стандарт), в рамках первого свидания с подозреваемым, обвиняемым адвокату следует выяснить наличие обстоятельств, препятствующих принятию поручения на защиту или исключающих участие данного адвоката в производстве по уголовному делу; получить согласие на оказание ему юридической помощи по соглашению, заключенному адвокатом с иным лицом; разъяснить право на приглашение защитника по соглашению в случае, если адвокат осуществляет защиту по назначению; выяснить обстоятельства задержания и уточнить, проводился ли допрос в отсутствие адвоката и применялись ли незаконные методы при проведении следственных действий или оперативно-розыскных мероприятий; выяснить отношение к предъявленному обвинению или подозрению в совершении преступления.

В данном случае, адвокатом не исполнены указанные требования Стандарта, не согласована с подзащитным позиция по заявляемым ходатайствам и линии защиты.

Согласно определению Конституционного Суда РФ от 29.05.2012 N 1014-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Вахрушева Александра Александровича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 52 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" отказ же от помощи любого защитника имеет своим следствием не замену защитника, а осуществление своей защиты подозреваемым или обвиняемым самостоятельно либо оставление соответствующего ходатайства без удовлетворения. Предоставляя лицу возможность отказаться от защитника на любой стадии производства по делу, уголовно-процессуальный закон, таким образом, исключает возможность его принуждения к реализации своего субъективного права вопреки его воле (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2006 года N 424-О, от 21 октября 2008 года N 488-О-О, от 17 декабря 2009 года N 1622-О-О и от 20 октября 2011 года N 1426-О-О).

Вместе с тем часть вторая статьи 52 УПК Российской Федерации, находящаяся в нормативном единстве с частью первой той же статьи и статьей 51 данного Кодекса и предусматривающая, что отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя и суда, предполагает, что при разрешении соответствующего ходатайства в каждом конкретном случае следует установить, является ли волеизъявление лица свободным и добровольным и нет ли причин для признания такого отказа вынужденным и причиняющим вред его законным интересам. Таким образом, названная норма, как публично-правовая гарантия защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (пункт 2 части первой статьи 6 УПК Российской Федерации), направлена на защиту прав подозреваемого, обвиняемого, а не на их ограничение и не предполагает возможности навязывать лицу конкретного защитника, от которого оно отказалось.

Кроме того, в ходе судебного заседания 10 августа 2021 года ФИО2 также был заявлен мотивированный отказ от защитника в связи с желанием самостоятельно защищать свои интересы, на что защитник ФИО1. первый раз высказывает мнение о том, что в соответствии с п. 2 ст. 51 УПК РФ отказ от адвоката не является обязательным для суда. Считает, что ФИО2 необходим адвокат.

На указанное высказывание адвоката, ФИО2 добавляет, что речь государственного обвинителя и его защитника идентична, это его право защищать самого себя. Защитник ему назначен с нарушением требований УПК РФ, участие защитника ФИО1, по его мнению, незаконно.

Далее ФИО1 поясняет суду: «я намерен в соответствии с Федеральным законом «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» оказывать качественную юридическую помощь моему подзащитному» (л. 9 протокола).

На л. 10 протокола отражено ходатайство ФИО2 об отводе государственного обвинителя, на что ФИО1 оставляет разрешение данного ходатайства на усмотрение суда.

На второй отказ от защитника ФИО1. высказывает мнение о том, что он назначен в порядке статьи 50 ч. 2 УПК РФ и, считает, что он законно назначен судом (л. 18, 20 протокола).

Далее снова поступает ходатайство ФИО2 об отказе от защитника, мотивируя это тем, что назначенный защитник неоднократно в ходе судебных заседаний занимает противоположную позицию по делу, а также у него сложились неприязненные отношения с адвокатом (л. 19 протокола).

На вопрос председательствующего в чем выразились неприязненные отношения, подзащитный пояснил, что защитник при рассмотрении отвода государственному обвинителю пояснил, что нет оснований для его отвода.

По данному ходатайству защитник ФИО1 высказывается: «ФИО2 необходимо оказание квалифицированной юридической помощи. Адвокат действительно не вправе занимать позицию противоположную его подзащитному. Но я могу, как и любой другой участник судебного разбирательства выразить свое мнение относительно заявленного ходатайства. И в этом случае не нужно согласие подзащитного»; «я не занимал противоположную позицию, я оставил вопрос об отводе государственного обвинителя на усмотрение суда. А что касается моего заявления о невозможности оказания квалифицированной юридической помощи, да я действительно ее высказал по причине того, что думал, раз от меня постоянно отказывается мой подзащитный я не могу оказывать профессиональную помощь».

Далее в ходе судебного заседания ФИО2 заявлено ходатайство о возврате дела прокурору, на что адвокат ФИО1 заявляет, что ходатайство не соответствует перечню вопросов, рассматриваемых в порядке ст. 271 УПК РФ. Вопрос о рассмотрении ходатайства моего подзащитного оставляю на усмотрение суда (л. 29 протокола).

Согласно пп. 1 и 2 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне, занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле, за исключением случаев, когда адвокат-защитник убежден в наличии самооговора своего подзащитного.

Между тем, из вышеприведенных в протоколе судебного заседания Махачкалинского гарнизонного военного суда от 10.08.2021 высказываний адвоката ФИО1 усматривается, что им неоднократно была занята позиция, противоположная позиции его подзащитного, как по вопросу об отказе от его услуг, так и по ходатайствам об отводе государственного обвинителя и о возврате дела прокурору, соответственно, допущены нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм пп. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», пп. 1 и 2 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в действии вопреки воле и законным интересам доверителя, занятии по делу позиции, противоположной позиции доверителя (по ходатайству подзащитного об отказе от защитника, об отводе государственного обвинителя и о возврате дела прокурору).

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан 14 октября 2021 года большинством голосов (6/4) вынесено заключение о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката.

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката ФИО1 за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его грубый характер, свидетельствующий о незнании либо игнорировании адвокатом приведенных выше требований профессиональной этики адвоката. Допущенные адвокатом нарушения норм корпоративной этики не допустимы для адвоката. Совет считает необходимым обратить внимание адвоката на то, что воля подзащитного является обязательной для адвоката, а согласованная линия защиты является единственно возможной для защитника. Ни при каких обстоятельств адвокат не имеет право оставлять решение вопроса, инициированного стороной защиты, на усмотрение суда. Разъяснение процессуальных норм должно происходить в рамках беседы адвоката и его подзащитного, а не в ходе обсуждения в судебном заседании заявленного подзащитным ходатайства по тому или иному вопросу.

При таких обстоятельствах, несмотря на то, что ранее адвокат ФИО1 к дисциплинарной ответственности не привлекался, с учетом существенного характера совершенного им дисциплинарного проступка, Совет принял решение применить к адвокату ФИО1 дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

7. Адвокат не должен употреблять выражения, умаляющие честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката либо авторитет адвокатуры, использовать в беседах с лицами, обратившимися за оказанием юридической помощи, и с доверителями выражения, порочащие другого адвоката, а также критику правильности действий и консультаций адвоката, ранее оказывавшего юридическую помощь этим лицам.

29 октября 2021 года Президент Адвокатской палаты Республики Дагестан, руководствуясь ст. 31 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 20, 21 Кодекса профессиональной этики адвоката, в связи с поступившим представлением Вице-Президента АП РД возбудил дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1, материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

Так, из представления Вице-президента Адвокатской палаты Республики Дагестан следует, что «в Адвокатскую палату РД поступила жалоба ФИО2 в отношении адвоката ФИО1 о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности и норм Кодекса профессиональной этики адвоката. В связи с тем, что в соответствии с п. 1. ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката жалоба ФИО2. не является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства, при этом в действиях адвоката ФИО1, изложенных в жалобе усматриваются признаки нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре мной вынесено представление. Из текста жалобы следует, что в районном суде г.М с рассматривается гражданское дело по иску ФИО3 к ФИО2 об определении порядка общения с детьми, имеющими двойное гражданство. Интересы ФИО3 с марта 2021 г. по сентябрь 2021 г. на основании доверенности представляла адвокат АП РД ФИО1. При этом в одном из своих голосовых сообщений (запись содержится на CD-диске) адвокат ФИО1. говорит следующее: «ФИО2, Вы знаете что, дело в том, что те, которые адвокаты в Дагестане, Вы с ними сталкивались, я адвокат не из Дагестана, я... как Вам объяснить, я большую часть жила в России. Вы поймите ФИО2, дело в том, что здесь в Дагестане Вам действительно, Вас будут обманывать, Вам внушают, что ничего невозможно, что законом и так, и так не предусмотрено. Вы поймите одно, ФИО2, у Вас только один выход - вернитесь к своему мужу, и, я просто исчезну. Вы не потянете судебные тяжбы. Ваши адвокаты, которые будете Вы менять каждый раз, будут Вас обманывать, поверьте на слово. Поэтому лучший вариант вернуться к своему мужу с детьми и жить счастливой женщиной». На основании изложенного, в соответствии с подп. 2 ч. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката, прошу возбудить дисциплинарное производство в отношении адвоката ФИО1».

16 ноября 2021 года поступили объяснения адвоката ФИО1, из которых следует, что мною не употреблялись выражения, оскорбляющие кого-либо из адвокатов. Так все обращения ФИО2 носили сугубо личностный характер между ней и мной. т.е. до фактического заключения соглашения, и не, являлись достоянием общественности, и не публиковались в сети интернет и не комментировались в социальных сетях. Прослушав голосовое сообщение можно сделать вывод, что беседуют две женщины, одна из которых уговаривает ее вернуться к мужу. В самом сообщении не установлено, что адвокат ФИО1, употребляет выражения, умаляющие честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката либо авторитет адвокатуры. А также мной не использовались в беседах с лицами, обратившимися за оказанием юридической помощи, и с доверителями выражения, порочащие другого адвоката, а также критику правильности, действий и консультаций адвоката, ранее оказывавшего юридическую помощь этим лицам. Мною не комментировались действия адвоката самой ФИО2, так как на тот момент у ФИО2 не было заключено соглашения с ее адвокатом. Прошу обратить внимание на «обезличенный» характер высказывания. Высказанные слова в разговоре с ФИО2 не является нецензурными либо оскорбительными, а является оценочным суждением, отражающим субъективное мнение, т.е. это реакция на мнение ранее высказанных в мой адрес слов самой ФИО2 о действиях адвокатов. Оценочные суждения не подлежат проверке на истинность и ложность, находятся под защитой Конституции Российской Федерации, Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Согласно ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять сбои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей. Хотелось бы отметить, что при осуществлении защиты своего доверителя я честно, добросовестно, принципиально, активно защищала его права. В связи с чем у меня и возникли проблемы с ФИО2. Так мною при осуществлении защиты интересов моего доверителя, мною заведено адвокатское дело от 07.07.2021г.(на 91л.), которое включает в себя все выполненные мною действия при осуществлении защиты моего доверителя ФИО3 в районном суде г.М. Анализ изучения Обзора дисциплинарной практики за 2018 год, 2019 год и первое полугодие 2020год по вопросам, связанным с публичным поведение адвоката при осуществлении профессиональной деятельности, а также в средствах массовой информации и информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» позволяет сделать выводы, что в моих действиях и высказываниях нет нарушений. Дословно из вышеуказанного обзора: Требование к адвокату сохранять честь и достоинство, присущее профессии, уважать права, честь и достоинство других лиц не ограничивает адвоката в реализации его права иметь и выражать свое мнение по профессиональным вопросам. Использование адвокатом общеупотребительных слов, не относящиеся к обеденной лексике и не выраженных в неприличной, неуважительной (уничижительной) форме, при высказывании своего мнения, в том числе, при оценке правовой ситуации, является -допустимым и не противоречит требованиям профессиональной этики. Такой контекст употребления слов свидетельствует только о том, что они использованы мною, для своей защиты, как ранее и говорилось в связи с необоснованными обвинениями ФИО2 в адрес адвокатов. С учетом вышеуказанных требований допустимость применения мною слов, а также оценивая использование этих слов в выражениях, приведённых в жалобе ФИО2, содержало мою личную профессиональную оценку и в свою очередь не образуют дисциплинарного нарушения, поскольку они представляют собой только «обезличенное» мнение. В соответствии с п. 2 ст. 18 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» за такое выражение мнения, адвокат не может быть привлечён к какой-либо ответственности. Кроме того, анализируемые высказывания не были сделаны мною, в неприличной (неуважительной) форме, не соответствующей стилю делового общения адвоката. Таким образом, требование к адвокату сохранять честь и достоинство, присущее профессии, уважать права, честь и достоинство других лиц не ограничивает адвоката в реализации его права иметь и выражать свое мнение по профессиональным вопросам. Форма обращения и сам текст был предназначен только ФИО2, а неопределённо широкой аудитории. Использование адвокатом общеупотребительных слов, не относящиеся к выражениям в неприличной, неуважительной (уничижительной) форме, при высказывании своего мнения, в том числе, при оценке правовой ситуации, является допустимым и не противоречим требованиям профессиональной этики. В профессиональной деятельности адвокат как независимый советник по правовым вопросам вправе давать различные оценки правовой ситуации в одобрительном или неодобрительном контексте. В связи с этим считаю, что мною не допущено нарушений норм профессиональной этики адвоката, давая оценку правовой ситуации с использованием в неодобрительном контексте общеупотребительных слов, бег однозначной привязки их к каким-либо конкретным лицам. Резюмируя все вышеизложенное, прошу Вас прекратить дисциплинарное производство.

Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы представления Вице-Президента АП РД, письменных объяснений адвоката ФИО1, устных объяснений адвоката ФИО1, данных в ходе заседания Комиссии, Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Из текста представления следует, что в районном суде г. М рассматривается гражданское дело по иску ФИО3 к ФИО1 об определении порядка общения с детьми, имеющими двойное гражданство. Интересы ФИО3 представляет адвокат АП РД ФИО1.

К представлению приложен СД-диск, исследованный Квалификационной комиссией, на котором содержатся 6 аудиозаписей (голосовые сообщения адвоката ФИО1.) и 3 фото с изображением адвоката ФИО1.

В одном из голосовых сообщений адвокат ФИО1. говорит следующее: «ФИО2, Вы знаете что, дело в том, что те, которые адвокаты в Дагестане, Вы с ними сталкивались, я адвокат не из Дагестана, я... как Вам объяснить, я большую часть жила в России. Вы поймите ФИО2, дело в том, что здесь в Дагестане Вам действительно, Вас будут обманывать, Вам внушают, что ничего невозможно, что законом и так, и так не предусмотрено. Вы поймите одно, ФИО2, у Вас только один выход - вернитесь к своему мужу, и, я просто исчезну. Вы не потянете судебные тяжбы. Ваши адвокаты, которые будете Вы менять каждый раз, будут Вас обманывать, поверьте на слово. Поэтому лучший вариант вернуться к своему мужу с детьми и жить счастливой женщиной.».

Согласно п.п. 1 и 2 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии. Необходимость соблюдения правил адвокатской профессии вытекает из факта присвоения статуса адвоката.

В соответствии с п. 1 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат строит свои отношения с другими адвокатами на основе взаимного уважения и соблюдения их профессиональных прав.

Согласно пп. 1, 2 п. 2 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не должен употреблять выражения, умаляющие честь, достоинство или деловую репутацию другого адвоката либо авторитет адвокатуры, использовать в беседах с лицами, обратившимися за оказанием юридической помощи, и с доверителями выражения, порочащие другого адвоката, а также критику правильности действий и консультаций адвоката, ранее оказывавшего юридическую помощь этим лицам;

В данном случае адвокатом ФИО1 допущены нарушения вышеуказанных норм корпоративной этики, выразившиеся в использовании в адрес адвокатов Дагестана выражения, умаляющие их честь, достоинство или деловую репутацию.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм п.1 и 2 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в использовании в адрес адвокатов Дагестана выражения, умаляющие их честь, достоинство или деловую репутацию.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан 09 декабря 2021 года большинством голосов (5/4) вынесено заключение о наличии в действиях адвоката ФИО1 нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката.

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката ФИО1. за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его грубый характер, свидетельствующий об игнорировании адвокатом приведенных выше требований профессиональной этики адвоката.

Одновременно с этим Совет принимает во внимание, что адвокат ФИО1. имеет стаж адвокатской деятельности 2 года и ранее не привлекалась к дисциплинарной ответственности.

При таких обстоятельствах Совет принял решение применить к адвокату ФИО1 дисциплинарной ответственности в виде «Замечание».

Обзор дисциплинарной практики за второе полугодие 2021 года

Адвокатам

Претендентам

Гражданам