Дисциплинарная практика

Во втором полугодии 2020 года Квалификационной комиссией АП РД рассмотрено 49 дисциплинарных производств, поводами для возбуждения которых в 22 случаях послужили жалобы доверителей, 3 – обращения судов, 21 – представления Вице-Президента АП РД, 3 – представления уполномоченного органа юстиции.

В 26 случаях Квалификационная комиссия признала доводы обращений доказанными и вынесла заключение о наличии в действиях адвокатов нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и (или) ненадлежащем исполнении своих обязанностей перед доверителями. По 2 обращениям комиссия пришла к выводу об отсутствии допустимого повода для возбуждения дисциплинарного производства, еще по 17 обращениям - о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, либо вследствие надлежащего исполнения адвокатом своих обязанностей перед доверителем, по 3 обращениям - о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отзыва жалобы доверителем и примирением сторон, по 1 обращению - о прекращении дисциплинарного производства вследствие истечения сроков применения мер дисциплинарной ответственности, обнаружившегося в ходе разбирательства Советом или комиссией.

Впоследствии Советом АП РД 24 адвоката по результатам рассмотрения дисциплинарных производств привлечены к дисциплинарной ответственности с применением мер дисциплинарной ответственности: в 9 случаях - замечание, 9 - предупреждение, 6 - прекращение статуса адвоката. При этом в 2 случаях Советом принято решение о прекращении дисциплинарного производства вследствие малозначительности совершенного адвокатом проступка с указанием адвокату на допущенное нарушение.

1. В случае отказа подзащитного от подписания протокола следственного действия адвокат обязан выяснить мотивы такого отказа и принять необходимые меры, направленные на защиту прав и законных интересов подзащитного.

Распоряжением Президента АП РД от 28.02.2020 возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката К.

30.01.2020 в Адвокатскую палату Республики Дагестан представление Вице-президента АП РД И. в отношении адвоката К. о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

К представлению Вице-президента АП РД И. приложено представление следователя СГ ОМВД России по району М. в отношении адвоката К. о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

В частности, из представления следователя М. следует, что «в моем производстве находится уголовное дело №, возбужденное 07 июля 2019 года в отношении Д., 23.11.1986 года рождения по признакам преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ. В ходе предварительного расследования защиту интересов подозреваемого Д. осуществляет адвокат некоммерческого партнерства коллегия адвокатов - К., ордер № от 7 июля 2019 г. 22 ноября 2019 года данное уголовное дело переквалифицировано с п. «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ усмотрев в действиях Д., состава преступления, предусмотренного п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ. 24 ноября 2019 года Д. в присутствии адвоката К. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного п. «з» ч. 2 ст. 111 УК РФ (в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное с применением оружия), но при этом подписать постановление о привлечении в качестве обвиняемого адвокат К. отказалась и собственноручно написала в постановлении следующее: «отказываем подписывать данное постановление привлечение в качестве обвиняемого, так как считаем расследования по делу не закончилось, очные ставки со всеми свидетелями не проведены, экспертизы под сомнением и требуется дополнительные экспертизы и т.д.» (копия постановления о привлечении в качестве обвиняемого прилагается). Далее, отказалась подписать протокол допроса обвиняемого и таким же образом собственноручно написала на протоколе следующие: отказываем давать показания в связи с тем, что расследование не доведена до конца. Постановление об избрании меры пресечения в отношении обвиняемого Д. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении защитник также отказалась и пояснила следующее «мы ничего не будем подписывать». Таким образом, содержанием всех вышеуказанных документов (постановления о привлечении в качестве обвиняемого, протокола допроса обвиняемого и постановления об избрание меры пресечения) предъявленные для ознакомления обвиняемому Д. и его адвокату К. 24 ноября 2019 года, указанные лица ознакомившись, но при этом заявили о своем отказе подписывать данные документы. Поскольку обвиняемый Д. не заявлял об отказе от защитника К., то адвокат К., обязана была участвовать при проведении следственных действий подписав при этом вышеуказанные документы, то есть таким образом должна была подтвердить факт своего присутствия в проведенных следственных действиях.».

К представлению ст. следователя М. приложены копии следующих документов:

постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 24.11.2019;
протокола допроса обвиняемого от 24.11.2019;
постановления об избрание меры пресечения от 24.11.2019;
подписка о невыезде и надлежащем поведении от 24.11.2019.

В ходе предварительной проверки адвокат К. была извещена о поступившем представлении Вице-президента АП РД И., ознакомилась с представлением, и представила свои объяснения, из которых следует, что «как адвокат я осуществляю защиту подсудимого Д. от 07.07 2019 года инвалида первой группы очень больного молодого гражданина, практически с того света возвращенного ему было в начале предъявлен обвинение по ч.2.ст.115 УК РФ. потом после в вынесении заключение государственного судебного медицинского эксперта от 25.10.2019 года . старший лейтенант юстиции М. от 22.11.2019 года вынес постановление о переквалификации уголовного дела №. Однако старший лейтенант юстиции М., когда направил назначении повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы, не известил нас об этом меня и моею подзащитного. 08.10.2019 года, не известив нас направил третий раз о назначении повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы, поставил перед фактами, приехал в мой кабинет присутствии моего подзащитного он выручил уведомление и постановление о назначении повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы, которое было вынесено в пользу моего подзащитного также заявил он. что заново направил назначении повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы ему стала интересно как же так в пользу моего подзащитного было вынесены повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы., когда спросила почему пае не поставил известность он ответил -это его инициативы. Как получил третий о назначении повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы, вызвал нас к себе лейтенант юстиции М. на ознакомление, я и мой подзащитный поехали в район. Старший лейтенант юстиции М. дал мне лично в руки постановление о назначении повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы, протокол допроса, и постановление об избрании меры пресечение, для ознакомления. Д. поскольку после оказании на него давления не мог читать и ознакомиться, вслух читала данное постановление о назначении повторной комиссионной судебно-медицинские экспертизы, протокол допроса, и постановление об избрании меры пресечение мой подзащитный Д. мог услышать. Поскольку он был болен и ему надо было лечением заниматься поехать в Санкт-Петербург об этом говорили со следователем. Вдруг вошёл в кабинет следователя, где мы разговаривали какой -то мужик с ходу начал оказывать давление на моего подзащитного подошёл к нему ближе и кричал «будешь сидеть в тюрьме этого хочу я», я буду свидетелем, как мы, обычно делаем тому, кого хотим посадить за решеткой. Я стала с места и начала ему делать замечание ,а следователь не открывал рот сидел довольным, потом я, указала ему вон из кабинета, иначе я вызову дежурного, но ему было всё равно, снова подошел моему подзащитному ближе и стал провоцировать ,чтобы он ударил ему ,а мой подзащитный он сидел спокойно и побледнел резко и стала ему хуже, а тот мужик оказался тоже следователем, я, сделала замечание М.. и предупредил его, что я напишу жалобу, что присутствии тебя оказывали давление моему подзащитному и ты будешь за это в ответе, так и поступила написала жалобу на незаконных действий следователей района, села Республики Дагестан буду прилагать ответ на мою жалобу. Наш визит старшему лейтенанту юстиции М закончился тем, что из-за болезни моего подзащитного мы дальше ознакомиться очной ставкой и подписать не получился он чувствовал себя очень плохо после случившегося Д. на основании этого это объяснила следователю и написала эти объяснении. Мы до конца не ознакомились данным постановлением так и осталась. Таким образом он отпустил сам и видел в каком состояние был подзащитный - это тоже не имеет особого значение, всё из-за моей жалобы».

К объяснениям адвоката К. приложены копии следующих документов:

соглашение с подзащитной женой Д. – Р.
доверенность на имя адвоката К.
заявление подзащитного Д. от 03.12.2019 года;
нотариально заверенная выписка паспорта на имя Д.
ответ зам. начальника оперативно-розыскной части собственной безопасности МВД по РД Г. от 04.12.2019 №
уведомление от 13.11.2019
выписной эпикриз о состоянии больного.
уведомление о продлении срока предварительного следствия до 15.10.2019
направление на исследование ФГБОУ ВО ПСПБГМУ им. И.П. ПАВЛОВА Минздрава России Д. от 02.02.2019г.;
справка неустановленного образца, напечатанная на экране монитора
выписной эпикриз от 07.07.2019г. без указания ФИО больного.

Квалификационной комиссией установлены следующие фактические обстоятельства дисциплинарного производства.

Основным доводом представления Вице-президента АП РД И., основанного на представлении ст. следователя М. является то, что адвокат К. в нарушении норм уголовно-процессуального закона, законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката отказалась подписывать процессуальные документы в отношении ее подзащитного Д.

В частности, из представленных ст. следователем М. процессуальных документов усматривается следующее:

Постановление о привлечении в качестве обвиняемого в отношении Д. от 24.11.2019 адвокат К. подписать отказалась и собственноручно написала в постановлении следующее: «отказываем подписывать данное постановление привлечение в качестве обвиняемого, так как считаем расследования по делу не закончилось, очные ставки со всеми свидетелями не проведены, экспертизы под сомнением и требуется дополнительные экспертизы и т.д.».
Протокол допроса обвиняемого Д. от 24.11.2019 адвокат К. подписать отказалась и таким же образом собственноручно написала на протоколе следующие: «отказываем давать показания в связи с тем, что расследование не доведена до конца».
Постановление об избрании меры пресечения в отношении обвиняемого Д. от 24.11.2019 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении адвокат К. также отказалась подписывать и пояснила следующее «мы ничего не будем подписывать».

Между тем, из представления ст. следователя СГ ОМВД России по району М.. следует, что, обвиняемый Д. не заявлял об отказе от защитника К., соответственно адвокат К. как процессуальное лицо, обязана была участвовать в проведении следственного действия и заверить своей подписью процессуальные документы по завершению следственных действий.

Согласно п. 1 ст. 167 Уголовно-процессуального кодекса РФ, в случае отказа подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего или иного лица, участвующего в следственном действии, подписать протокол следственного действия следователь вносит в него соответствующую запись, которая удостоверяется подписью следователя, а также подписями защитника, законного представителя, представителя или понятых, если они участвуют в следственном действии.

Следовательно, в силу ст. 167 УПК РФ, обвиняемый Д. вправе был отказаться от подписания протокола следственного действия, а адвокат К. в соответствии с указанной процессуальной нормой обязана была удостоверить своей подписью отказ своего доверителя подписать протокол следственного действия.

Между тем, в объяснениях адвокат К. мотивирует свой отказ от подписи процессуальных документов тем, что ее подзащитный из-за своей болезни стал плохо себя чувствовать и его состояние не позволило продолжить участие в следственных действиях.

Однако, в таком случае адвокату было необходимо заявить об этом в письменном виде следователю и сделать соответствующую запись в процессуальных документах о невозможности дачи показаний ее подзащитным и отказе от их подписи по состоянию здоровья.

Кроме того, в объяснениях адвокат указывает, что на ее подзащитного оказывалось давление со стороны третьих лиц, которые постоянно заходили в кабинет следователя и угрожали ее доверителю.

Однако, соответствующая запись об этом также не сделана адвокатом в процессуальных документах, от подписи которых она и ее доверитель отказались.

Каких-либо документов и доказательств, свидетельствующих о принятых адвокатом мерах по зафиксированию фактов нарушения прав ее подзащитного и дальнейшему реагированию на них адвокатом также в АП РД не представлено.

Согласно п. 10 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятого VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г. (далее – Стандарт) защитник участвует в следственных и процессуальных действиях, проводимых с участием подзащитного либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника, а также в судебных заседаниях по уголовному делу, за исключением случаев, когда такое участие не является обязательным в силу закона и отсутствия просьбы подзащитного. Защитник должен знакомиться с протоколами процессуальных действий, проводимых с его участием, на всех стадиях уголовного процесса и при необходимости приносить на них замечания.

Однако несмотря на имеющиеся нарушения со стороны следствия, о которых адвокатом изложено в объяснениях, К. не принесены замечания на соответствующие протоколы следственных действий.

Согласно пункту 11 Стандарта, в случае отказа подзащитного от подписания протокола следственного действия адвокат обязан выяснить мотивы такого отказа и принять необходимые меры, направленные на защиту прав и законных интересов подзащитного.

В нарушение указанной нормы адвокатом не приняты меры, направленные на защиту прав и законных интересов подзащитного.

Согласно п. 4 ч. 1, ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции. За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.

Таким образом, в данном случае адвокатом нарушены вышеперечисленные нормы уголовно-процессуального закона (п. 1 ст. 167 УПК РФ), корпоративных норм (п. 10, 11 Стандарта, п. 4 ч. 1, ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»).

Все вышеизложенное свидетельствует о том, что адвокатом не качественно и не профессионально оказана юридическая помощь своему подзащитному, ею не реализованы права защитника, предусмотренные уголовно-процессуальным законом (ст. 53 УПК РФ), корпоративными нормами, направленные на защиту прав и интересов доверителей.

При этом выбранный адвокатом способ защиты прав своего подзащитного – отказ от подписи процессуальных документов (независимо от мотивов) – не может быть признан допустимым поведением для адвоката, поскольку грубо противоречит уголовно-процессуальному закону и нормам корпоративной этики.

К аналогичным выводам также пришел Конституционный суд РФ в определении от 20.12.2018 № О-3338 "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гусева Антона Андреевича на нарушение его конституционных прав статьей 167 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации".

Конституционный суд РФ указывает, что полномочия защитника, выступая средством реализации им своей процессуальной функции, в свою очередь служат гарантиями эффективной защиты от необоснованного уголовного преследования. Статья 53 УПК Российской Федерации относит к ним, среди прочего, право защитника знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела, выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств (пункт 7 части первой), приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, прокурора, суда и участвовать в их рассмотрении судом (пункт 10 части первой).

Соответственно, статья 167 УПК Российской Федерации - в системе действующего правового регулирования и во взаимосвязи с другими нормативными правовыми актами - не предусматривает отказ защитника от подписания протокола процессуального действия (в том числе наряду со своим подзащитным) как меру реагирования на действия (бездействие) лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, а также как способ отстаивания прав защищаемого им лица и, наоборот, подразумевает для таких ситуаций активные действия с его стороны (заявление ходатайств об устранении недостатков, подача замечаний, принятие мер к внесению в протокол сведений о допущенных нарушениях и др.).

Кроме того, к объяснениям приложено соглашение от 07.07.2019. заключенное с Р., из содержания которого следует, что адвокатом не конкретизирован предмет поручения. Из содержания соглашения усматривается, что адвокат берет на себя обязательство по оказанию юридической помощи по всем делам частично: по уголовному делу, по гражданскому делу, по административному делу и т.д.; подготовка ходатайств. Составление жалоб и других документов правового характера, в осуществлении представительства в суде после ознакомления с материалами в суде; участие в правоохранительных органах, больницах запросами, на допросах, досудебных юридических процедурах, ознакомиться гражданским делам города Махачкалы на основании доверенности и т.д.

Из содержания соглашения не ясно на какой стадии, по какому делу и в чьих интересах оно заключено.

Кроме того, соглашение содержит явно противоречащее законодательству об адвокатской деятельности и адвокатуре, и Кодексу профессиональной этики адвоката положение о «гонораре успеха» по уголовному делу.

Несмотря на то, что указанное не является доводом представления и Комиссия не вправе выходить за пределы жалобы, Квалификационной комиссией установлены указанные нарушения в составлении соглашения об оказании юридической помощи, в связи с чем обращает внимание адвоката на них и на недопустимость подобного в адвокатской практике.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия 09.07.2020, рассмотрев представленные по делу письменные документы, пришла к выводу о наличии в действиях адвоката К. нарушений норм п. 4 ч. 1, ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 10, 11 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, выразившихся в не подписании протоколов следственных действий и не принятии мер, направленных на защиту прав и законных интересов подзащитного.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и принял решение применить к адвокату К. меру дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

При определении меры дисциплинарной ответственности, Совет АП РД изучив личное дело адвоката принял во внимание, что действующих дисциплинарных взысканий адвокат не имеет, однако допущенные адвокатом нарушения норм законодательства об адвокатуре и адвокатской деятельности являются существенными.

2. Адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом, на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Распоряжением Президента АП РД от 13.05.2020 возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката Л. о привлечении его к дисциплинарной ответственности.

14.04.2020 в Адвокатскую палату Республики Дагестан поступила жалоба М. в отношении адвоката Л. о ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей.

В частности, из жалобы М. следует, что «Я, М., являюсь представителем по доверенности З., которая является потерпевшей по уголовному делу № года в отношении К., возбужденного по признакам преступления, предусмотренного ч.4ст.159УКРФ. По совету знакомого я обратился за помощью к адвокату Л.. В ходе беседы адвокат Л., заверил меня, что в течении 10 дней взыщет с обвиняемого К.. мои деньги в сумме 1.800.000 рублей. В последующем я принёс адвокату Л.. деньги в сумме 50.000 рублей. я у него переспросил, "когда я смогу от обвиняемого К., получить свои деньги?". Он сказал, "в течении двух месяцев". Я передан адвокату Л., 50.000 рублей, после чего он меня отправил к другому адвокату, что бы тот составил для меня заявление на которое я так же заплатил 500 рублей. Уголовное дело прошло предварительные расследование и в последующем в суде вынесен обвинительный приговор. В течении всего этого времени Л., не принимал никакого участия на предварительном следствии и в судебных заседаниях, никаких с момента возбуждения уголовного дела не было предпринято. На мои телефонные звонки не отвечал, ни одного процессуального действия с его стороны не было совершено. На мою просьбу вернуть денежную сумму адвокат Л., начал высказывать нецензурные оскорбления и угрозы в мой адрес. Таким образом, взяв у меня деньги в сумме 50.000 рублей без намерения выполнить свои обязательства, адвокат Л., умышленно введя меня в заблуждение, обманным способом завладел принадлежащими мне денежными средствами в размере 50.000 рублей совершил мошенничество с причинением мне значительного материального ущерба. Прошу рассмотреть моё заявление принять меры ответственности в отношении адвоката Л. в плоть до лишения статуса адвоката. Оставляю право обратиться в СК о возбуждении в отношении адвоката Л. уголовного дела».

Из объяснений адвоката Л. следует, что представитель З., М., обратился в АП РД с жалобой на адвоката Л., с требованием вернуть 50 тыс. рублей ввиду ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей. С претензиями М. я не согласен. 25.04.2018 г. мною было заключено соглашение с М. в интересах З. по вопросу возврата денежных средств, вложенных ею ЖСК и возбуждения уголовного дела в отношении застройщика дома. Был составлен исковой материал о взыскании к ЖСК о расторжении договора и взыскании денег в размере 1800000 рублей и подан в районный суд. Заочным решением районного суда от 11.05.2018 года взыскано с ЖСК в пользу З. 1800000 рублей. После многочисленных жалоб и заявлений следователем отдела по расследованию преступлений на обслуживаемой территории «1 СУ УМВД РФ по г. Махачкала капитаном юстиции Т. постановлением от 31 октября 2018 года в отношении К. возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Постановлением от 01 ноября 2018 г. 3. признана потерпевшей по уголовному делу. С моим участием проведен ее допрос в качестве потерпевшей. В ходе предварительного следствия постоянного находился на связи со следователем и был в курсе хода расследования уголовного дела. Неоднократно я виделся с родственниками, с матерью обвиняемого К. по поводу возврата похищенных денег, которые обещали вернуть деньги. Также, по просьбе М., я посетил в СИЗО самого К., который заверил меня, что вернет деньги. Обсуждал вопрос возможности возврата денег и с адвокатом К. Приговором от Советского районного суда 20.02.2020 года К. осужден к 3 годам лишения свободы по ч.4 ст. 159 УК РФ. Забрать у К. деньги в течение 2х месяцев и вернуть их М. я не обещал. В данном случае ему следовало обратиться коллекторам, а не воспользоваться услугами адвоката. Фактически предметом договора паевого взноса являлся автомобиль, оценённый на сумму 1 800 000 рублей и проданный застройщиком К. за 350 тыс. рублей. В ходе предварительного следствия была возможность вернуть указанный автомобиль. Однако М. отказался от этого, заявив, что он желает получить лишь деньги. Мною надлежащим образом исполнены профессиональные обязанности перед доверителем. Все предусмотренные законом способы по взысканию денег в пользу З. мною использованы.

К объяснениям адвоката приложены следующие документы:

Копия постановления о возбуждении уголовного дела
Постановление о признании потерпевшей
Заочное решение райсуда от 11.0.2018 г.
Соглашение, квитанция
Жалоба на имя Прокурора РД.

Также 18.06.2020 в АП РД поступили следующие документы от М.:

Квитанция № от 25.04.2018 на сумму 50 000 рублей за защиту интересов в Советском отделе полиции и в суде.
Доверенность от З. на Л. на представление интересов ее в суде от 26.04.2018.

Квалификационная комиссия, рассмотрев ходатайство М. о приобщении к материалам дисциплинарного производства копию приговора суда, а также диск с аудиозаписью разговора М. с адвокатом Л., в соответствии с п. 2 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката приняла решение о его удовлетворении, поскольку в жалобе содержится довод о нецензурных оскорблениях и угрозах со стороны адвоката в адрес доверителя, которые необходимо проверить в ходе заседания Квалификационной комиссии.

Основным доводом жалобы М. является то что, получив от доверителя денежные средства в размере пятидесяти тысяч рублей адвокат Л. не выполнил взятые на себя обязательства, гарантируя при этом положительный результат, допускал в его адрес угрозы и нецензурные выражения, отказываясь при этом от возврата неотработанной суммы гонорара.

Из соглашения об оказании юридической помощи от 25.04.2018, заключенного между адвокатом Л. и М., усматривается, что предметом соглашения является представление интересов З. (потерпевшей по делу) в Советском отделе полиции, сумму гонорара по которому установлена в размере 50 000 рублей и, как следует из соглашения, уплачена по квитанции № от 25.04.2018.

Однако согласно указанной квитанции сумма денег в размере 50 000 рублей оплачены за защиту интересов в Советском отделе полиции и в суде.

Соответственно, объем поручения, указанный в соглашении и в квитанции, разнится, что является нарушением порядка оформления указанных документов.

Кроме того, как следует из объяснений адвоката и представленного заочного решения суда от 11.05.2018 адвокатом Л. был подан иск о расторжении договора с ЖСК и возврате денежных средств и принято участие в суде первой инстанции по данному делу.

Между тем, полномочий на участие в суде первой инстанции по гражданскому иску у адвоката Л. не имелось, поскольку согласно представленному в АП РД соглашению поручение состояло в представлении интересов З. в Советском отделе полиции.

Согласно п.1 и 2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом, на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Таким образом, адвокатом нарушены вышеуказанные нормы корпоративной этики и без законных оснований принято участие в суде первой инстанции по гражданскому делу.

Кроме того, из объяснений адвоката следует, что он по просьбе М. посетил в СИЗО обвиняемого К., который заверил меня, что вернет деньги З.

Согласно п. 1 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката закон и нравственность в профессии адвоката выше воли доверителя. Никакие пожелания, просьбы или требования доверителя, направленные к несоблюдению закона или нарушению правил, предусмотренных настоящим Кодексом, не могут быть исполнены адвокатом.

Из указанного следует, что ордер для посещения обвиняемого К. выписан адвокатом Л. без законных оснований и полномочий на осуществление таких действий.

Также доводом жалобы является то, что адвокат Л. давал доверителю гарантии положительного результата по делу, обещая вернуть деньги в течении сначала 10 дней, а затем двух месяцев.

Указанный довод жалобы не опровергается адвокатом ни в возражениях на жалобу, ни в объяснениях на заседании Квалификационной комиссии.

Однако согласно п. 2 ст. 10 КПЭА адвокат не вправе давать лицу, обратившемуся за оказанием юридической помощи, или доверителю обещания положительного результата выполнения поручения.

Также в ходе заседания Квалификационной комиссии исследован диск с аудиозаписью разговора М. с адвокатом Л., из которого усматривается, что адвокат позволял себе угрозы в адрес доверителя, а именно: «Если ты еще раз ко мне придешь, я тебя по двум статьям посажу и ни один башенный кран не вытащит тебя».

При этом, согласно статье 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему. Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре. Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката.

Согласно п. 5 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката в любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения.

В данном случае адвокатом нарушены указанные нормы корпоративной этики.

Кроме того, адвокатом не представлено в АП РД адвокатское производство, что не позволяет оценить объем выполненной им работы в рамках данного ему поручения.

Согласно ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей.

Согласно ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную федеральным законом.

Согласно п. 1 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия 09.07.2020, рассмотрев представленные по делу письменные документы, пришла к выводу о наличии в действиях адвоката Л. нарушений норм ч. 1 ст. 7, п. 1,2 ст. 25 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 5 ст. 9, п. 2 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката и ненадлежащем исполнении профессиональных обязанностей перед доверителем, выразившихся в участии в суде первой инстанции по гражданскому делу без законных оснований, обещании положительного результата по делу, посещении обвиняемого К. в СИЗО без законных оснований, а также допущении в адрес доверителя угроз.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и принял решение о применении меры дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

При определении меры дисциплинарной ответственности, Совет АП РД изучив личное дело адвоката принял во внимание, что действующих дисциплинарных взысканий адвокат не имеет.

3. Защитник должен знакомиться с протоколами процессуальных действий, проводимых с его участием, на всех стадиях уголовного процесса и при необходимости приносить на них замечания.

Распоряжением Президента АП РД 30.07.2020, в связи с поступившей жалобой П. возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката С., материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

03.07.2020 в Адвокатскую палату Республики Дагестан поступила жалоба П. в отношении адвоката С. о ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей.

В частности, из жалобы П. следует, что «в материалах уголовного дела имеются якобы мои признательные показания, данные в присутствии якобы присутствии) адвоката С. в помещении СИЗО. Однако, согласно выписки из журнала посещения СИЗО следует, что в период с 4 ноября 2018 года (помещен в СИЗО) по 12 марта 2019 года (вручено обвинительное заключение) адвокат С. меня не посещал. Также в материалах уголовного дела есть справки об ознакомлении с материалами у/д, где так же присутствуют подписи адвоката С. Из этого складывается вывод, что адвокат С. действовал в сговоре со следователем К. и помог сфабриковать уголовное дело против меня». Просит привлечь адвоката С. к дисциплинарной ответственности.

В ходе проведения предварительной проверки адвокат С. был информирован о поступившем в отношении него жалобы, ознакомился с ним и представил свои объяснения, из которых следует, что «П. откровенно лжет, когда утверждает, что я не находился при следственных действиях в СИЗО. Просто какие хотели получить ответы, такие и задавали вопросы администрации учреждения. А правда в том, что я не писал требование на посещение П., а посещал его только в присутствии следователя, который заполнял требование. Видимо нужно было проверять их. С первого ноября и во всех последующих следственных действиях, и в суде на мере пресечения я лично участвовал. И даже запомнил, как П. не мог определиться подписывать ему протокол ознакомления или нет, обвиняя всех вокруг, но не себя. Утверждая о фальсификации в деле, видимо он имеет ввиду свою подпись, которую он якобы не ставил. Это легко проверяется экспертизой. Я понимаю человека, который любой ценой пытается избежать наказания. Но не желаю, чтобы это происходило за мой счет и без моего согласия. Поэтому надеюсь на объективную проверку».

Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом жалобы П. является то, что адвокатом С. не оказана квалифицированная юридическая помощь П., в частности адвокат С. не посещал своего доверителя в СИЗО и не принял надлежащего участия при проведении следственных действий, а затем подписал протокол ознакомления с материалами уголовного дела, который был проведен без его участия, чем ухудшил положение своего доверителя.

10.08.2020 от П. в АП РД поступила справка начальника ОСУ ФКУ СИЗО от 31.07.2020 на запрос П. о том, что в материалах его личного дела за период с ноября 2018 года по март 2019 года нет информации о посещении адвоката С.

13.08.2020 адвокатом С. также в дополнение к своим объяснениям представлены в АП РД и исследованы Комиссией в ходе заседания следующие документы:

протокол ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела от 28.02.2019 г.
протокол допроса подозреваемого от 10.12.2018 г.
постановление о продлении срока содержания под стражей от 28.12.2018 г.
постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству от 01.11.2018 г.
ордер № от 01.11.2018 г.
протокол разъяснения подозреваемому прав от 01.11.2018 г.
протокол допроса подозреваемого от 01.11.2018 г.
постановление Кировского районного суда г. Махачкалы от 03.11.2018 г.

Из протокола ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела усматривается, что он составлен 28.02.2019 в помещении следственного кабинета СИЗО, ознакомление с материалами дела начато в 09:00 28.02.2019 и окончено в 11:00 28.02.2019.

Между тем, из представленного адвокатом в АП РД ответа ФКУ СИЗО УФСИН России по РД от 04.09.2020 № усматривается, что адвокат С. посещал ФКУ СИЗО УФСИН России по РД только 27.02.2019 с 15 часов 10 минут до 16 часов 37 минут.

Таким образом, из исследованных документов усматривается, что в день ознакомления с материалами дела (28.02.2019), адвоката С. в СИЗО-1 г. Махачкалы не было.

На вопросы Комиссии к адвокату как он может объяснить указанное, С показал, что ему на подпись следователем был представлен протокол без даты и времени, которые им были проставлены позднее. В этой связи возникли эти несоответствия. Но на следственном действии он присутствовал и ознакомлялся с материалами дела совместно со своим подзащитным.

Согласно п. 10 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятого VIII Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 г., защитник участвует в следственных и процессуальных действиях, проводимых с участием подзащитного либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника, а также в судебных заседаниях по уголовному делу, за исключением случаев, когда такое участие не является обязательным в силу закона и отсутствия просьбы подзащитного. Защитник должен знакомиться с протоколами процессуальных действий, проводимых с его участием, на всех стадиях уголовного процесса и при необходимости приносить на них замечания.

Согласно статье 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему. Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре. Злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката.

Согласно ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную федеральным законом.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката С. нарушений норм п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем и подписании протокола следственного действия, проведенного без участия адвоката.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан единогласно вынесено заключение о наличии в действиях адвоката С. нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей перед доверителем.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и принял решение о применение к адвокату С. меры дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката С. за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его умышленный и грубый характер, свидетельствующий о намеренном игнорировании адвокатом С. приведенных выше требований профессиональной этики адвоката.

Одновременно с этим Совет принимает во внимание, что адвокат С. ранее дважды привлекался к дисциплинарной ответственности и имеет действующее дисциплинарное взыскание.

4. Обязанности адвоката, установленные действующим законодательством, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством, или по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.

Распоряжением Президента АП РД от 07.07.2020, в связи с поступившей жалобой А. возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката О., материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

29.06.2020 в АП РД поступила жалоба А. в отношении адвоката О. о ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей.

В частности, из жалобы А. следует, что «Я попала в сложную ситуацию, так как в отношении меня возбудили уголовное дело по ст. 167 ч. 1 УК РФ. Данное дело было направлено в мировой суд судебного участка № 10. Рассмотрение дела было назначено на 25.06.2020г. в 11:00. Мне назначили адвоката за счет государства О. мне позвонила за неделю до назначенного судом дня судебного заседания. Адвокат О. пригласила меня к себе в офис. После того как я пришла к ней в офис она настойчиво стала говорить, что нам надо заключить соглашение, которое я обязательно должна подписать, что я и сделала, не осознавая действительности. После того как я вышла, от адвоката, я стала спрашивать людей, которые владеют данной информацией, правильно ли я сделала. После, мне стало известно, что адвокат назначенный мне государством должен меня защищать бесплатно. Так как же, как и на следствии. Я стала писать, звонить О. чтобы поинтересоваться законно ли она поступает, требуя от меня денег за помощь, которую должна сделать бесплатно. На что я получила агрессию. Она сказала мне, что не должна ничего делать, что она просто молчит на суде и всё, в этом ёё работа за счет государства и заключается. А если бы я оплатила ей 20 тыс., то она бы мне помогла, а так ничего не сделает. Получается если у меня нет денег, то защиту я не получу ??? на это она ответила, что откажется от меня, на что я сказала, откажитесь. (записи всех разговоров есть) Но на процесс она все-таки пришла. Понимая, что от нее я помощи никакой не получу, так как я хочу завершить дело примирением сторон и на ответила, что ничего делать не будет. Тогда я была вынуждена перенести процесс что бы самой решить мою проблему. Что я и сделала! Когда процесс перенесли мы вышли на улицу и адвокат при беседе со мной стала угрожать, что, если я вопрос не решу, мне подкинут наркотики. Что бы я взяла деньги в кредит или заняла где угодно и принесла ей для оплаты и потерпевшему. Она доводила меня до слез и истерики. Я не знала, что мне делать. Я и так была в долгах на съемной квартире и тут мне еще ЗАЩИТА попалась, которая видя человека в таком положении еще больше хотела меня утопить в долгах. У меня имеется записи разговоров где она четко и ясно говорит о своих «обязанностях» и то, что мне подкинут наркоту, и как она отказывалась меня защищать потому что я не оплатила ей денег. Разве адвокат - это не защита? я увидела обратное в лице О. Я считаю, что таких оборотней нужно лишать статуса адвоката, так как они позорят имя Адвокатуры!». Просит применить к адвокату О. меры дисциплинарного характера, вплоть до лишения статуса адвоката.

К жалобе приложены копии следующих документов:

переписка в what' s app c адвокатом О.
аудиозапись разговора с адвокатом О.

Из объяснений адвоката О. следует, что «17.06.2020 года, я, О., по ст.51 УПК РФ, была назначена защитником А. подозреваемой по ч.1 ст 167 УК РФ. Прибыв в Мировой суд, я, О., ознакомилась с уголовным делом в отношении А, через два часа прибыла сама А. и заявила, что хочет, чтоб ей помогли, так как денег нет на оплату даже жилья уже три месяца в связи с COVID-19, на что я спросила: «Хочет ли она оплатить ущерб на основании судебной экспертизы машины, что она поцарапала?». А., ответила, что хочет и оплатит до следующего процесса, если есть возможность попросила меня помочь ей, при этом плакала, на что я ей предложила заключить соглашение, на, что она согласилась. После этого, по смс она писала о том, что я ее должна защищать бесплатно, на что я лишь спросила: Соглашение не заключаем? - ответила: «Нет и еще посмотрит, как я ее буду защищать, если ей не понравиться она обратиться в Адвокатскую палату РД». 25 06 2020 году процесс был назначен на 11.00, о чем я ей сообщила, распиской, которую она подписи, но он был отложен, но независящим от меня обстоятельствам. 26.06.2020 года, уже на процессе, А. на вопрос Мирового судьи, о возможности представления ее интересов адвокатом О., согласилась на мою защиту на процессе, о чем свидетельствует аудиозапись судебного заседания. Денежных средств с нее я не брала, о чем свидетельствует переписка с ней приложенная к данной объяснительной. Я, О., осуществляла свою юридическую помощь лаконично, ответственно, при этом соблюдая адвокатскую этику, пытаясь помочь обвиняемой, А. Также мной, не нарушен Ф3№63 от 31.05.2002 года и Кодекс профессиональной этики адвоката принятый I Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 года. Судебное разбирательство еще не окончено, процесс назначен на 10.07.2020 года, у меня нет права отказаться от защиты А. Считаю жалобу А. незаконной и необоснованной, не подлежащей причиной возбуждения в отношении меня дисциплинарного производства».

К объяснениям адвоката О. приложены копии следующих документов:

аудиозапись судебного заседания от 26.06.2020 года,
переписка в what' s app c А.

Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом жалобы является то, что адвокат О. представляя интересы А. по уголовному делу в качестве адвоката по назначению, требовала от последней заключить соглашение за оказание квалифицированной юридической помощи.

Участие адвоката О. в указанном уголовном деле в качестве защитника по назначению в соответствии с установленным порядком было проверено и установлено, что «согласно журналу регистрации требований (заявок) на участие адвокатов в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, предварительного следствия и суда порядке ст. 51 УПК РФ, 16.06.2020 г. в Адвокатскую палату РД поступило требование от судьи мирового суда о выделении и направлении адвоката на 17.06.2020 г. для оказания юридической помощи и защиты интересов гражданки А., обвиняемой в совершении преступления предусмотренного ч.1 ст.167 УК РФ, для защиты интересов которой был выделен адвокат О.» (справка референта Квалификационной комиссии, координатора ЦСЮП АП РД от 30.06.2020).

Квалификационной комиссией исследована аудиозапись, приложенная к жалобе А., из которой усматривается, что адвокат О. произносит следующее: «я твой адвокат по назначению. Меня вызывают от государства. Я сегодня должна была прийти, с тобой рядом посидеть, помолчать и уйти. Поняла? Мне за это дали бы деньги. Я получила эти деньги и молча ушла бы» (с 4 мин. 14 сек. по 4 мин. 30 сек.).

Также к жалобе приложена распечатка переписки А. с адвокатом О. в мессенджере WhatsApp, из которой усматривается, что А. говорит: «Вы же не имеете право отказываться. Ну откажитесь».

Далее адвокат О. говорит: «Соглашение заключаем?».

Указанное расценивается Квалификационной комиссией как давление на доверителя, которому адвокат оказывает услуги по назначению, в целях заключения с ним соглашения об оказании юридической помощи на платной основе. Кроме того, такие высказывания адвоката недопустимы и противоречат ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, подрывают авторитет адвокатуры и доверие к ней.

Из письменных объяснений адвоката О. следует, что денежных средств от А. адвокат не получала, она продолжает представлять интересы А. в качестве адвоката по назначению.

Между тем, адвокатское производство по делу А. адвокатом О. в АП РД не представлено, каких-либо документов о проделанной работе по данному делу также не представлено.

Довод жалобы о том, что доверителем было заявлено ходатайство об отложении судебного заседания в связи с тем, что в разговоре адвокат ей сообщила, что по назначению ей платят только за то, чтобы прийти, посидеть и уйти, соответственно, ждать от нее надлежащей помощи она не могла, никак не опровергнут адвокатом.

На электронную почту АП РД адвокатом направлена частичная аудиозапись судебного заседания (без указания даты судебного заседания), в ходе которого адвокат просит суд отсрочить вынесение решения в целях предоставления времени на примирение с потерпевшим, однако суд оставляет данное ходатайство адвоката без рассмотрения, указывая на то, что суд еще не дошел до этой стадии разбирательства.

Далее из аудиозаписи усматривается, что на вопрос суда к подсудимой разъяснены ли последней особенности рассмотрения уголовного дела в особом порядке, на котором настаивает сторона защиты, А. не понимает в чем состоит вопрос и что такое особый порядок, на что адвокат О. уточняет суду, что неоднократно разъясняла своей подзащитной ее права и особенности особого порядка.

Полной аудиозаписи протоколов судебного разбирательства по уголовному делу в отношении А. адвокатом в АП РД не представлено, в этой связи оценить качество оказанных адвокатом услуг доверителю не представляется возможным.

В соответствии с п. 8 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, обязанности адвоката, установленные действующим законодательством, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных законодательством, или по назначению органа дознания, органа предварительного следствия или суда не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.

Однако, как следует из исследованных Квалификационной комиссией материалов дисциплинарного производства, адвокатом не соблюдается указанная норма корпоративной этики, более того, свое пренебрежительное отношение к работе по назначению адвокат открыто демонстрирует и доверителю, внушая ему, что о качестве услуг по назначению речи идти не может.

При этом, согласно п. 1 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и п.1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей.

В соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 17 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» от 31 мая 2002г. статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения квалификационной комиссии при нарушении адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката О. нарушений норм п. 1 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», ст. 5, п.1 ст. 8 и п. 8 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в ненадлежащем оказании услуг своему доверителю и допущении выражений, подрывающих авторитет адвокатуры и доверие к ней.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан единогласно вынесено заключение о наличии в действиях адвоката О. нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и ненадлежащем исполнении ею своих профессиональных обязанностей перед доверителем.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и принял решение применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Замечание».

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката О. за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его умышленный и грубый характер, свидетельствующий о намеренном игнорировании адвокатом О. приведенных выше требований профессиональной этики адвоката.

Одновременно с этим Совет принимает во внимание, что адвокат О. имеет стаж адвокатской деятельности более 5 лет и ранее не привлекалась к дисциплинарной ответственности.

5. Адвокат не вправе занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле, а также навязывать свою помощь лицам и привлекать их в качестве доверителей.

Распоряжением Президента АП РД от 06.07.2020 года в связи с поступившей жалобой М. возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката К.

Распоряжением Президента АП РД от 30.07.2020 года в связи с поступившим представлением Вице-Президента АП РД возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката К.

В соответствии с п. 2.1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката Квалификационная комиссия объединяет в одно указанные дисциплинарные производства, возбужденные в отношении адвоката К.

08.06.2020 в Адвокатскую палату Республики Дагестан поступила жалоба М. в отношении адвоката К. о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности, Кодекса профессиональной этики адвоката и ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей.

В частности, из жалобы М. следует, что «Я являюсь женой Ш., в отношении которого возбуждено и расследуется уголовное дело №, по его обвинению по ст. 210.1 УК РФ. Предварительное следствие по уголовному делу производится ст. следователем - И.. В отношении мужа избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, он водворен и содержится в СИЗО-1 г. Махачкалы. После возбуждения уголовного дела и задержания моего мужа - 02.09.2019 года, его защиту осуществляли адвокаты, в числе которых была адвокат - К.. Однако, от услуг адвоката К. на начальной стадии предварительного следствия мы (мой муж и я) отказались в связи с недоверием, но этот отказ не был связан с материальными обстоятельствами. Тем не менее, адвокат К. не желала устраниться от участия в деле, поэтому мой муж обратился к следователю с соответствующим ходатайством. Постановлением ст. следователя - И.. от 04.12.2019 года - удовлетворено ходатайство моего мужа - Ш. об отводе адвоката К.. Несмотря на отстранение от участия в деле, адвокат К. продолжала звонить мне по телефону, навязывая свою защиту моего мужа, выражала готовность делать это без оплаты, и, чтобы достичь желаемого, постоянно внушала, что она точно знает, как надо строить защиту, а те адвокаты, которые остались в деле, этого не знают, и ничего реального сделать не могут, это адвокаты – X., Y., W., и Z., при этом, адвокат К. давала свои, далеко не положительные характеристики каждому из этих адвокатов. Было ясно, что адвокат К. преследует какие-то свои цели, связанные с уголовным делом моего мужа, а учитывая наше с мужем убеждение о его незаконном уголовном преследовании, поведение адвоката К. - ее готовность осуществлять защиту бесплатно и выражение негативного мнения о других адвокатах (своих коллегах!?), позволяет подозревать ее в намерении содействовать незаконному уголовному преследованию, поскольку, если даже допустить правдоподобность ее готовности осуществлять защиту бесплатно, то как оценить явную неэтичность характеристик. — которые К. дает указанным адвокатам? В апреле 2020 года (точное дата не известна), адвокат К., будучи отстраненной от участия на предварительном следствии по уголовному делу, посетила моего мужа - обвиняемого Ш. в СИЗО-1 г. Махачкалы, и предложила свою помощь в обжаловании Постановления суда от 30.03.2020 года о продлении срока содержания под стражей, что по существу представляет собой новое предложение заключить соглашение на осуществление защиты после предыдущего отказа Ш. от защиты адвоката К. Мой муж - Ш. рекомендовал К. по этому поводу согласовать свое намерение с другими адвокатами, осуществляющими его защиту - X., Y., W., и Z., т.е. условием для заключения нового соглашения было согласование К. своих действий с уже осуществляемой другими адвокатами позицией. Адвокат К., не сделав этого и без достигнутого с Ш. соглашения на осуществление его защиты -обжаловала указанное судебное решение в апелляционном порядке, при этом, не выяснив позицию, тактику и стратегию защиты по уголовному делу, отрабатываемую указанными адвокатами, не выяснила соответствие ее действий этой позиции. Между тем, осуществляющие защиту моего мужа -Ш. на предварительном следствии адвокаты (X., Y., W., и Z.), в соответствии со своей согласованной тактикой, не посчитали целесообразным обжалование данного продления срока содержания под стражей Ш., в виду преждевременности этого действия, в связи с отработкой посредством ряда уже поданных, а так же планируемых ходатайств, позиции - о фальсификации результатов ОРД, лежащих в основе возбуждения в отношении Ш. уголовного дела, свидетельствующих о его незаконном уголовном преследовании, в том числе и о заведомо незаконном избрании в качестве меры пресечения заключения Ш. под стражу и последовавших незаконных продлений этой меры пресечения. Детали отрабатываемой защиты моего мужа- Ш. являются адвокатской тайной и не подлежат разглашению на этом этапе производства по уголовному делу, даже меня в эти детали не посвящают, а в данном случае это оправдано тем, что те же должностные лица, которые произвели фальсификацию результатов ОРД и инициировали незаконное возбуждение уголовного дела в отношении моего мужа - Ш. и его незаконное уголовное преследование, используя свои должностные полномочия, не только смогут, но и непременно уничтожат доводы и доказательства защиты, если они станут им известны заранее, а обжалование продления срока содержания под стражей, что бы не быть формальным, придется мотивировать доводами, раскрывающими секреты защиты, в том числе связанные и с данными о личности моего мужа, и о состоянии его здоровья. Эти обстоятельства адвокат К. не выяснила и осуществила обжалование указанного продления срока содержания под стражей, несмотря на то, что Ш. поручал ей - согласовать свои действия с другими адвокатами. При таких обстоятельствах здесь имеет место несомненное нарушение К. адвокатской этики, выразившееся в попытке принять участие в осуществлении защиты Ш. без достигнутого с ним соглашения и вопреки условиям, допускающим ее участие в деле, поставленным моим мужем -Ш. (согласование К. своих намерений с адвокатами, участвующими в деле). Вместе с этим, при указанных обстоятельствах, возникает подозрение о том, что столь настырное стремление адвоката К. бескорыстно принять участие в деле после ее отвода и без соглашения, связано не с оказанием юридической помощи Ш., а сопряжено с содействием стороне обвинения в его незаконном уголовном преследовании, поскольку, обжаловав в апелляционном порядке продление Ш. срока содержания под стражей и приняв участие в апелляционном разбирательстве, но, при этом, не согласовав свои действия с другими адвокатами, К. фактически уже приступает к участию в уголовном деле, а в последующем уже свободно может под видом защиты Ш. осуществлять деятельность, не отвечающую его интересам, и, даже, против его интересов. Мотивация этих действий адвоката К. может быть связана с резонансом и повышенным интересом в СМИ (и не только), к ст. 210.1 УК РФ, по которой обвиняется Ш., это новая статья УК РФ, предусматривающая ответственность за - занятие высшего положения в криминальной иерархии. В любом случае, определяющим в этих обстоятельствах является выбор защитника, который сделает мой муж Ш. - обвиняемый по уголовному делу, который отвел адвоката К. от участия в деле, поэтому, если адвокат К., без соглашения с ним, будучи отведенной от его защиты, тем не менее, совершает указанные действия, чтобы вновь влезть в уголовное дело, значит она действует вопреки его интересам». Просит привлечь адвоката К. к дисциплинарной ответственности.

13.07.2020 в Адвокатскую палату Республики Дагестан поступило представление Вице-президента АП РД на основании заявления М. в отношении адвоката К. о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности, Кодекса профессиональной этики адвоката.

В частности, из представления следует, что «08.06.2020 в Адвокатскую палату Республики Дагестан поступило заявление М. в отношении адвоката К. о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности, Кодекса профессиональной этики адвоката. В действиях адвоката К. усматриваются признаки нарушения законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката». Просит привлечь адвоката К. к дисциплинарной ответственности.

В ходе проведения предварительной проверки адвокат К. была извещена о поступивших в отношении неё жалобе М. и представлении Вице-президента АП РД, ознакомилась с ними, однако объяснений не представила.

На заседании Квалификационной комиссии 12 ноября 2020 года адвокат К. явилась и пояснила, что никаких нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре не допустила. Ею осуществлялась защита Ш. на основании соглашения от 04.09.2019 № 52, заключенного с его супругой М. О том, что ее подзащитный от нее отказался не знала, поскольку ей об этом никто не сообщил. Об обжаловании избранной меры пресечения ее просил ее доверитель – М., с которой у нее заключено соглашение.

Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Из материалов жалобы следует, что адвокат К. в рамках предварительного следствия по уголовному делу № осуществляла защиту Ш.

При этом из жалобы М. усматривается, что несмотря на отстранение от участия в деле, адвокат К. продолжала участвовать в деле, навязывая свою защиту, выражая готовность делать это без оплаты.

В частности, из жалобы следует, что постановлением ст. следователя - И.. от 04.12.2019 года - удовлетворено ходатайство моего мужа - Ш. об отводе адвоката К. Однако в апреле 2020 года (точное дата не известна), адвокат К., будучи отстраненной от участия на предварительном следствии по уголовному делу, посетила обвиняемого Ш. в СИЗО-1 г. Махачкалы, и предложила свою помощь в обжаловании постановления суда от 30.03.2020 года о продлении срока содержания под стражей.

Кроме того, из жалобы следует, что адвокат К. без достигнутого с Ш. соглашения на осуществление его защиты обжаловала указанное судебное решение в апелляционном порядке, при этом, не согласовав свои действия с другими защитниками Ш.

Из представленного адвокатом адвокатского производства, исследованного Квалификационной комиссией усматривается следующее.

Между адвокатом К. и М. 04 сентября 2019 заключено соглашение на оказание юридической помощи № 52, по которому адвокат принимает на себя обязательство осуществить защиту интересов подозреваемого Ш. в Советском районном суде г. Махачкалы на стадии избрания меры пресечения по уголовному делу и в Верховном суде РД на стадии кассационного обжалования.

Согласно квитанции от 04.09.2019 М. оплачено 25 000 рублей адвокату К.

Документы, содержащиеся в адвокатском производстве адвоката К. (процессуальные документы, жалобы, ходатайства и др.), отражают объем выполненной по данному поручению работы, однако давать правовую оценку надлежащему исполнению адвокатом поручения доверителя Квалификационная комиссия не может, поскольку жалоба М. не содержит таких доводов.

Факт того, что 04.12.2019 года удовлетворено ходатайство Ш. об отводе адвоката К. документально не подтвержден, между тем адвокат К. в ходе заседания Квалификационной комиссии его не отрицает, ссылаясь только на то, что она не знала об этом и подала апелляционную жалобу на постановление о продлении срока содержания под стражей. Кроме того, адвокат в своих устных объяснениях ссылалась на то, что не могла истребовать необходимые по данному уголовному делу документы в связи с тем, что отстранена от участия в нем.

Между тем, Квалификационной комиссией исследовано апелляционное постановление Верховного суда РД от 20.04.2020. вынесенное по апелляционной жалобе адвоката К. на постановление суда от 28 февраля 2020 года о продлении срока содержания под стражей Ш.

Как установлено Квалификационной комиссией отказ от адвоката К. заявлен в декабре 2019 года, каких-либо доказательств отзыва Ш. данного отказа от адвоката в АП РД не представлено, соответственно, адвокат К. не имела правовых оснований для подачи вышеуказанной апелляционной жалобы.

В соответствии с пп. 2 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвокат не вправе занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле, за исключением случаев, когда адвокат-защитник убежден в наличии самооговора своего подзащитного.

При этом согласно пп. 6 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвокат не вправе навязывать свою помощь лицам и привлекать их в качестве доверителей путем использования личных связей с работниками судебных и правоохранительных органов, обещанием благополучного разрешения дела и другими недостойными способами.

В данном случае Квалификационной комиссией установлено, что Ш. отказался от услуг адвоката К., соответственно, выразил свою волю относительно осуществляемой в отношении него защиты. При этом подачу апелляционной жалобы адвокатом К. Квалификационная комиссия расценивает как действие вопреки воле доверителя и навязывание своей помощи.

Между тем, довод жалобы М., что адвокат К. предлагая свою защиту отрицательно характеризовала других адвокатов, осуществляющих защиту Ш.: А., П., Г., и Д., не подтвержден заявителем жалобы какими-либо документами и доказательствами, в связи с чем не может быть принят во внимание Квалификационной комиссией.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката К. нарушений пп. 2, 6 п.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в действии вопреки воле доверителя, навязывании своей помощи доверителю и подаче апелляционной жалобы без законных на то оснований.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан по большинству голосов (9/2) вынесено заключение о наличии в действиях адвоката К. нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и решил применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Замечание».

6. В любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения.

Распоряжением Президента АП РД 14.09.2020 в связи с поступившим представлением Вице-Президента АП РД возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката Д., материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

На основании информации, ставшей известной из обращения руководителя ОПС Центральное УФПС РД АО «Почта России» Г. о нарушении адвокатом Д. норм Кодекса профессиональной этики адвоката, Вице-президентом АП РД вынесено представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Д.

В частности, из представления следует, что «23.07.2020 в Адвокатскую палату РД поступило обращение руководителя ОПС Центральное УФПС РД АО «Почта России» Г. о нарушении адвокатом Д. норм Кодекса профессиональной этики адвоката. Из обращения Г. следует, что «13.07.2020 г.-в помещении центрального отделения связи АО «Почта России», расположенном по адресу: г. Махачкала, адвокат Д.. в ответ на просьбу сотрудника почты оформить почтовое уведомление надлежащим образом, публично учинил скандал, неоднократно оскорбив сотрудников персонала и охрану, унижая их достоинство перед клиентами. Необходимо отметить, что Д.. нарушены нормы Кодекса профессиональной этики адвоката, согласно которому адвокаты при всех обстоятельствах должны сохранять честь и достоинство, присущие профессии, избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или адвокатуре, в любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней. В качестве подтверждения неправомерных действий данного лица прилагаем флеш-накопитель с видеозаписью инцидента. В связи с вышеизложенным и в целях недопущения в последующем подобного поведения в публичных местах, прошу Вас рассмотреть мое обращение и применить в отношении адвоката Д.. меры дисциплинарный ответственности за нарушение Кодекса профессиональной этики адвоката». К обращению Г. приложена флеш-карта с видеозаписью инцидента. На основании изложенного, в соответствии с подп. 2 ч. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката, прошу возбудить дисциплинарное производство в отношении адвоката Д. о привлечении его к дисциплинарной ответственности».

В ходе проведения предварительной проверки адвокат Д. был извещен о вынесенном в отношении него представлении Вице-президента АП РД, однако с представлением не ознакомился и своих объяснений не представил.

На заседании Квалификационной комиссии 12 ноября 2020 года адвокат Д.. не явился, хотя был надлежащим образом извещен о дате и времени рассмотрения дисциплинарного производства.

Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основным доводом представления является то, что действия адвоката, указанные в обращении руководителя ОПС Центральное УФПС РД АО «Почта России» Г. не соответствуют требованиям норм Кодекса профессиональной этики адвоката.

В частности, из обращения руководителя ОПС Центральное УФПС РД АО «Почта России» Г. следует, что адвокат Д.. в ответ на просьбу сотрудника почты оформить почтовое уведомление надлежащим образом, публично учинил скандал, неоднократно оскорбив сотрудников персонала и охрану, унижая их достоинство перед клиентами.

Указанные доводы представления подтверждаются исследованной Квалификационной комиссией видеозаписью инцидента на флешкарте, приложенной к обращению Г., из которой усматривается, что Д.. в ответ на просьбу сотрудника почты оформить почтовое уведомление надлежащим образом, публично учинил скандал, позволял в адрес сотрудников персонала и охраны ОПС Центральное УФПС РД АО «Почта России» оскорбления нецензурного и оскорбительного характера перед другими клиентами, находящимися в помещении почтового отделения.

Между тем, адвокатом Д.. в АП РД не представлено ни объяснений по доводам жалобы, ни приведено каких-либо доводов, объясняющих подобное его поведение.

Согласно п. 5 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, в любой ситуации, в том числе вне профессиональной деятельности, адвокат обязан сохранять честь и достоинство, избегать всего, что могло бы нанести ущерб авторитету адвокатуры или подорвать доверие к ней, при условии, что принадлежность адвоката к адвокатскому сообществу очевидна или это следует из его поведения.

В соответствии п. 2 ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре.

Согласно п. 4 ч. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», адвокат обязан соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

При этом согласно ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.

В соответствии с п. 1 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката, нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о наличии в действиях адвоката Д.. нарушений норм пп. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», п. 2 ст. 5, п. 5 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в совершении действий, направленных к подрыву доверия к нему и к адвокатуре.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан единогласно вынесено заключение о наличии в действиях адвоката Д. нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и принял решение применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката Д. за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его умышленный и грубый характер, свидетельствующий о намеренном игнорировании адвокатом приведенных выше требований профессиональной этики адвоката.

7. Если между интересами обвиняемых, защиту которых осуществляет один адвокат, выявляются противоречия, то такой адвокат не вправе осуществлять защиту каждого из обвиняемых и подлежит отводу.

Распоряжением Президента АП РД от 04.09.2020 в связи с поступившей жалобой адвоката И. возбуждено дисциплинарное производство в отношении адвоката М., материалы которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии Адвокатской палаты Республики Дагестан.

17.08.2020 в Адвокатскую палату Республики Дагестан поступила жалоба адвоката И. в отношении адвоката М. о нарушении норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре.

В частности, из жалобы адвоката И. следует, что «Низкий профессиональный уровень, грубое нарушение норм этики адвоката и низкий уровень знаний юриспруденции при осуществлении защиты Т. и К. на предварительном следствии и в суде по уголовному делу адвокатом М. привело к тому, что приговором суда от 09.09.2019 года Т. по ст. 159 ч.3 УК РФ осужден к 3 годам лишении свободы с удовлетворением гражданского иска на сумму 1 млн. 264 тыс.500 руб. и К .по ч.3 ст. 159 и ч.4 ст. 159 УК РФ к 4 годам лишения свободы условно с испытательным сроком на 3 года на основании ст.73 УК РФ. Интересы потерпевшей Р.. в ходе предварительного расследования уголовного дела и рассмотрении его в суде представлял я. Наказание, не связанное с лишением свободы, назначенное К, не заслуга адвоката М., которая гарантировала ему и Т оправдание, а чистосердечное признание осуждённого К в содеянном в конце судебного следствия, принесения извинения перед потерпевшей Р.. и возмещение ей материального и компенсации морального вреда, а также мнение потерпевшей о мере наказания К. не связанная с лишением свободы. В результате её неквалифицированной защиты Т и К на следствии и неверно избранной так защиты, а также непродуманных советов об их поведении в ходе предварительного судебного следствия обернулось для них тем, что по ходатайству потерпевшей Р. 21 января 2019 года суд изменил меру пресечения домашний арест на заключение по стражу и её подзащитные до приговора суда в течение более 7 месяцев находились под стражей, а Т, продолжает оставаться под стражей. Она своими глупыми советами и уговорами просила К и Т оказывать давление и угрозы в адрес потерпевшей, а также совершать подкуп и склонение свидетелей обвинения на изменение ими своих показаний как в ходе предварительного, так и судебного следствия. Адвокат М. также допускала неуважительные и оскорбительного характера высказывания в мой адрес как представителя потерпевшей Р.. в уголовном деле за свои неудачи и проигрыши по всем её уголовным делам ранее с моим участием в интересах потерпевшей Р. После оглашения приговора от 09.09.2019 г., заявил потерпевшей Р., что согласен с приговором суда, и обжаловать его не желает, о чём слышала адвокат М.. Несмотря на это, особо хочу отметить, как она в своей апелляционной жалобе в интересах осуждённого Т. в очередной раз показала свой низкий уровень знаний УПК РФ, указав в просительной части жалобы фамилию К., цитирую: «прошу отменить приговор суда от 09.09.2019 года в отношении Т. и К., не направляя дело на новое расследование или рассмотрение, прекратить уголовное преследование и вынести оправдательный приговор». В апелляционной жалобе нет даже ссылки на-нормы УПК РФ и в частности на ст.З89.20 УПК РФ, в которой ясно изложены решения, принимаемые судом апелляционной инстанции, а не те, которые адвокат М. придумала в своей апелляционной жалобе. И что самое удивительное, она – М. в суде апелляционной инстанции 10 июня 2020 года говорила неправду, что она защищает и К, не имея с ним соглашения и обжаловать приговор, К не хотел, о чём она прекрасно знала, да и вообще, как она могла защищать в суде первой и апелляционной инстанций К и Т, если К признал себя виновным, а Т не признал, то есть при наличии противоречий интересов одного интересам другого, то есть она действовала вопреки воле осуждённого К. Из-за лжи и не собранности адвоката М. следующее заседание апелляционной инстанции перенесли на 15 июля 2020 года, а затем и на 29.07.2020 года, где она пыталась защищать К и Т, но судебная коллегия пригласила для осуждённого К. адвоката по назначению Ш. В настоящее время приговор суда в отношении К. и Т. судом второй инстанции отменён 29.07.2020 года не по доводам жалобы адвоката М., а в связи с нарушением судом уголовно процессуального закона (п.2 ст.389.15 и ч.1 ст.389.17 УПК РФ) Таким образом, адвокат М. грубо нарушила требования п.1 п.п. 1 и 4 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», а также ст.8, ст.9 ч.1п.п.1,2,10, ст13 ч.1 п.1 и ст. 15 ч.2 п.1 Кодекса профессиональной этики адвоката, чем совершила действия, умаляющие авторитет адвокатуры. Сообщая об этих фактах поведения адвоката и допущенные ею нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, норм Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении адвокатской деятельности, прошу применить к адвокату М. строгие меры дисциплинарной ответственности, учитывая, что ранее она уже привлекалась к дисциплинарной ответственности в виде предупреждения».

К жалобе приложены копии следующих документов:

выписка из апелляционной жалобы адвоката М. на 2 л.,
возражения потерпевшей на апелляционную жалобу,
апелляционное определение ВС РД от 29.07.2020 по уголовному делу № 22-587-2020.

В ходе проведения предварительной проверки адвокат М. была информирована о поступившей жалобе, ознакомилась с ней и представила объяснения, из которых следует, что «При прочтении текст жалобы, мне показалось, что это - КРИК о помощи!!! При таком душевном состоянии И., я полагаю следует прекратить свою деятельность в рядах Адвокатуры в Российской Федерации. Это человек без морали, не уважающий свою родословную, интриган. Будучи близким родственником Т., которого я защищаю по уголовному делу. искусственно сфабрикованному по сценарию И. и Р.. Он, лицо, который настроил двух братьев друг против друга (Т. и З.). Обсуждать грязную клевету И. я просто не желаю. Данная жалоба (грязные вопли) раскрывают истинную характеристику сочинителя и его внутреннего мира, говорит о ею некомпетентности и юридической неграмотности, Для ясности данной характеристики приведу свежие примеры, И., было обжаловано постановление суда от 30.12.2019 г. о восстановлении срока на подачу мною апелляционной жалобы на приговор суда от 21.06.2019 г. в защиту интересов С. (копня жалобы прилагается). 04.03.2020 гола Определением судебной коллегии Верховного Суда Республики Дагестан рассмотрев жалобу И., прекратила производство по нему на основании ч. 2 cт. 389.5 УПК РФ, в связи с тем, что данное решение суда первой инстанции обжалованию не подлежит, о чем должен был знать, но не знает до сих пор И. И., также было обжаловано постановление суда, дату не помню (февраль 2018 года) о досрочном освобождении oт отбытия наказания и снятии судимости по моему ходатайству в интересах К по приговору от 17.02.2016 года. Постановлением суда мое ходатайство было удовлетворено. К. был освобожден от отбытия оставшейся части наказания и судимость снята. Не имея никакого отношения к данному решению суда. И., и Р. подали жалобу на судебное решение!!!!! В принятии его судом было отказано, однако отказ И. - было обжаловано Рассмотрев жалобу И. на вышеприведенное решение, судебной коллегией Верховного суда РД в удовлетворении его требований также было отказано. При разъяснении оснований отказа председательствующим. И. вступил с ним в полемику и тогда И. председательствующим быт задан вопрос «ВЫ ВООБЩЕ ЮРИСТ ИЛИ КТО, НЕУЖЕЛИ HЕ ДОХОДИТ ДО ВАС, ВЕДЕТЕ СЕБЯ КАК ДУРАК» Пора бы И. на склоне своих лет уже сделать выводы!!'!! Я полагаю Вами будет дана оценка обращению И., которого я не могу назвать адвокатом, и принято объективное решение».

К объяснениям адвоката М. приложены копии следующих документов:

апелляционная жалоба адвоката И. на постановление суда от 30.12.2019г.
определение ВС РД от 04.03.2020 по уголовному делу №.
протокол судебного заседания на 133 л.
копия частного определения от 29.07.2020 г. на 3 л.

Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

Основными доводами жалобы адвоката И.К. являются низкий профессиональный уровень, грубое нарушение норм этики адвоката и низкий уровень знаний юриспруденции при осуществлении защиты Т. и К. на предварительном следствии и в суде по уголовному делу адвокатом М., а также подачу жалобы в интересах К. при том, что он такого желания не изъявлял.

Из приложенной к жалобе адвоката И. апелляционной жалобы адвоката М. следует, что в просительной части апелляционной жалобы на приговор суда от 09.09.2019 года адвокат М. просит: «отменить приговор суда от 09.09.2019 года в отношении Т. и К., не направляя дело на новое расследование или рассмотрение, прекратить уголовное преследование и вынести оправдательный приговор».

При этом согласно п. 4 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат-защитник обязан обжаловать приговор:

по просьбе подзащитного;
если суд не разделил позицию адвоката-защитника и (или) подзащитного и назначил более тяжкое наказание или наказание за более тяжкое преступление, чем просили адвокат и (или) подзащитный;
при наличии оснований к отмене или изменению приговора по благоприятным для подзащитного мотивам.

Отказ подзащитного от обжалования приговора фиксируется его письменным заявлением адвокату.

При этом заявителем жалобы не представлен в АП РД письменный отказ подзащитного К. от обжалования обвинительного приговора суда.

Соответственно, адвокат М., подавая апелляционную жалобу в интересах своих подзащитных действовала в рамках установленных требований норм корпоративной этики.

Довод заявителя жалобы о низком качестве составленной апелляционной жалобы также рассмотрен Комиссией, однако с учетом того, что согласно исследованного Комиссией апелляционного определения Верховного суда РД от 29.07.2020 апелляционная жалоба М. частично удовлетворена, приговор суда первой инстанции отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство, Комиссия приходит к выводу, что поставленной цели в линии защиты своего доверителя адвокат посредством своей апелляционной жалобы достиг, тем самым надлежащим образом исполнил в этой части свои обязанности перед доверителем.

Из жалобы адвоката И. также следует, что адвокат М. представляя интересы Т. и К. по уголовному делу оказывает юридическую помощь в условиях конфликта интересов доверителей.

Однако в чем конкретно заключался конфликт интересов адвокат И. не указывает.

Довод адвоката И. на отсутствие правовых оснований у М. на представление интересов К. на стадии апелляционной инстанции не состоятелен, поскольку в суде апелляционной инстанции интересы К. по назначению представлял адвокат Ш.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия приходит к выводу о не подтверждении доводов жалобы адвоката И., в связи с чем о необходимости прекращения дисциплинарного производства в отношении адвоката М., вследствие отсутствия в действиях адвоката нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 2 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан единогласно вынесено заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства в отношении адвоката М. вследствие отсутствия в действиях адвоката нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

На заседание Совета 29.10.2020 адвокат М., извещенная надлежащим образом о дате и времени рассмотрения дисциплинарного производства, не явилась, о причинах неявки Совету не сообщила.

Заявитель жалобы адвокат И. поддержал доводы своей жалобы и пояснил, что Квалификационная комиссия пришла к ошибочным выводам об отсутствии нарушений в действиях адвоката, ими ненадлежащим образом исследованы приложенные к жалобе документы. А именно, из апелляционного определения от 29.07.2020 усматривается, что основанием отмены приговора суда послужило нарушение уголовно-процессуального закона о запрете представлять интересы двух подсудимых при конфликте интересов.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии в части довода жалобы о конфликте интересов подзащитных адвоката М. не правильным и не обоснованным по следующим основаниям.

Квалификационной комиссией установлено, что из жалобы адвоката И. следует, что адвокат М. представляя интересы Т. и К. по уголовному делу оказывает юридическую помощь в условиях конфликта интересов доверителей.

Однако, Комиссия ссылается на то, что в чем конкретно заключался конфликт интересов адвокат И. не указывает.

Между тем, Советом установлено, что, как усматривается из апелляционного определения Верховного суда РД от 29.07.2020, суд апелляционной инстанции мотивирует отмену приговора Дербентского городского суда от 19.09.2019 в отношении Т. и К. и возврат уголовного дела на новое рассмотрение тем, что при допросе в качестве подсудимого, в прениях сторон, а также при реализации права на последнее слово подсудимый К. в судебном заседании свою вину в предъявленном обвинении признал, а также сообщил о полном возмещении ущерба потерпевшей. Подсудимый Т., напротив, вину не признал, категорически настаивал на своей невиновности в совершенном преступлении и просил его оправдать. Таким образом, судебной коллегий установлено, что согласно материалам уголовного дела, интересы осужденного К. противоречат интересам осужденного Т., что исключало возможность участия одного адвоката М. в качестве защитника как К., так и Т., что свидетельствует о допущенном нарушении прав, осужденных К. и Т. на защиту. В соответствии с требованиями п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, если между интересами обвиняемых, защиту которых осуществляет один адвокат, выявляются противоречия, то такой адвокат не вправе осуществлять защиту каждого из обвиняемых и подлежит отводу.

Однако указанным обстоятельствам дисциплинарного производства Квалификационной комиссией не была дана соответствующая оценка.

При таких обстоятельствах, Совет полагает, что Квалификационная комиссия в части довода жалобы о конфликте интересов подзащитных адвоката М. пришла к ошибочному выводу об отсутствии в действиях адвоката нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

В связи с этим, Совет приходит к выводу о недостаточно полной исследованности Квалификационной комиссией указанных обстоятельств по дисциплинарному делу и в части довода жалобы о конфликте интересов подзащитных адвоката М. необходимости вернуть дело Квалификационной комиссии для нового разбирательства.

На новом заседании Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.

В части довода жалобы о конфликте интересов подзащитных адвоката М. Квалификационной комиссией установлено, что из жалобы адвоката И. следует, что адвокат М. представляя интересы Т. и К. по уголовному делу оказывает юридическую помощь в условиях конфликта интересов доверителей.

Как усматривается из апелляционного определения Верховного суда РД от 29.07.2020, суд апелляционной инстанции мотивирует отмену приговора суда от 19.09.2019 в отношении Т. и К. и возврат уголовного дела на новое рассмотрение тем, что при допросе в качестве подсудимого, в прениях сторон, а также при реализации права на последнее слово подсудимый К. в судебном заседании свою вину в предъявленном обвинении признал, а также сообщил о полном возмещении ущерба потерпевшей. Подсудимый Т., напротив, вину не признал, категорически настаивал на своей невиновности в совершенном преступлении и просил его оправдать.

Таким образом, судебной коллегий установлено, что согласно материалам уголовного дела, интересы осужденного К. противоречат интересам осужденного Т., что исключало возможность участия одного адвоката М. в качестве защитника как К., так и Т., что свидетельствует о допущенном нарушении прав осужденных К. и Т. на защиту.

В соответствии с требованиями п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, если между интересами обвиняемых, защиту которых осуществляет один адвокат, выявляются противоречия, то такой адвокат не вправе осуществлять защиту каждого из обвиняемых и подлежит отводу.

Согласно пп. 10 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе оказывать юридическую помощь в условиях конфликта интересов доверителей, предусмотренного статьей 11 настоящего Кодекса.

При таких обстоятельствах, Квалификационная комиссия в части довода жалобы о конфликте интересов подзащитных приходит к выводу о наличии в действиях адвоката М. нарушений норм пп. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», пп. 10 п.1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившихся в оказании юридической помощи в условиях конфликта интересов доверителей.

На основании изложенного, руководствуясь п.7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» и пп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, Квалификационной комиссией Адвокатской палаты Республики Дагестан по большинству голосов (9/2) вынесено заключение в части довода жалобы о конфликте интересов подзащитных о наличии в действиях адвоката М. нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката.

Совет АП РД, изучив и исследовав материалы дисциплинарного производства, огласив и исследовав представленные участниками дисциплинарного производства письменные документы, признал заключение Квалификационной комиссии обоснованным, правильным и принял решение применить меру дисциплинарной ответственности в виде «Предупреждение».

Определяя в соответствии с требованиями п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката меру дисциплинарной ответственности адвоката М. за совершенный дисциплинарный проступок, Совет учитывает его умышленный и грубый характер, свидетельствующий о намеренном игнорировании адвокатом приведенных выше требований профессиональной этики адвоката.

Обзор дисциплинарной практики за второе полугодие 2020 года

Адвокатам

Претендентам

Гражданам